Солнце утонуло за горизонтом, навалились душные сумерки,
наполненные комарами, запахи и летней ночи, реки. Алиса осталась
высунулась в люк броневика и прикрывала, пока остальные растягивали
сеть, рубили ветки и собирали всякий лесной мусор.
Пулемет и гранатометы с броневика сняли и спрятали заранее,
все-таки их умыкнуть проще простого. Увы, никакой хитрой
сигнализации на броневике не было, или ее просто не успели
поставить в Стиксе. Даже банального ключа и того нет, заводится с
кнопки. Но Раков достал из двигателя все свечи, пояснив, что они
какие-то редкие, так просто не найдешь, вытащил аккумулятор,
какую-то проводку. Все это завернули в непромокаемый пакет и
засунули в ил у берега.
Теперь броневик выглядел как неровная куча валежника. Кирилл
даже прикопал рядом трухлявый пень. Место тут глухое, полоса леса
вдоль берега густая. Возможно, никто и не найдет машину. Терять
такой транспорт, практически крепость на колесах, было бы
смертельно обидно...
Лодка быстро распухала, под едва слышное жужжание электрического
насоса. Наконец расправилась в полную силу, ее аккуратно спустили в
воду.
Безымянная река (так она и называлась) в этом месте была шириной
метров сто, не меньше. Дальний берег крутой, обрывистый, тот, что
ближе, более пологий. Течение на глаз вроде не очень быстрое, но
лодку сразу начало сносить, да так, что Кириллу пришлось по колено
зайти в воду, чтобы не упустить ее. О веслах заранее не подумали,
срубили длинную жердь, оттолкнулись. Лодка приятно и мягко
заскользила по воде, выходя на середину реки.
Кирилл включил двигатель, тот работал едва слышно, редкие брызги
воды от винта и то громче. Лодку уверенно потащило вверх по
течению, с каждой минутой она ускорялась, мимо проплывали берега,
заросли.
Стемнело окончательно, луны не было. Надели и включили приборы
ночного видения. Для маскировки они работали в пассивной режиме,
улавливая любые крохи света в том числе от звезд, и усиливая его. У
Пионера ПНВ не было, но он и не жаловался.
От реки пахло свежестью, встречный ветерок заряжал каким-то
неуместным оптимизмом, надеждой, словно все они не в жестоком и
отвратительном мире, а на ночной увеселительной прогулке.
— А неплохо! — оценил Пионер, и на него зашикали. Над водой звук
разносился неожиданно далеко. — Прям здорово! — шепотом продолжил
он.