Помню только, как отец кричал:
— Ты думаешь, что
я поверю твоей маскировке? Тебе всегда удачно удавалось нанести актёрский
грим и надувать нас, всю нашу семью. Ты в очередной раз позоришь
меня! Где ты провела целых два дня?
— Ты всё равно
не поверишь, — ответила я, и поднялась к себе
в спальню. Там залезла в ванну и смыла с себя кровь.
Я практически ничего не ощущала, даже боль.
Выползя в буквальном
смысле этого слова из ванной, я прилепила к щеке пластырь
и перевязала руку бинтом, потом оделась в чистую одежды
и спустилась вниз. Мои родители, бабушка и брат сидели
в гостиной, спокойно попивая чай. Я посмотрела на них
с горечью и по моей щеке скользнула одинокая слеза.
— Вы мне
не верите? Вы мне никогда не верили! Вы всегда воспринимали
меня как шута. А я ведь всех вас люблю. Я думала, что
мы настоящая семья… Но это далеко не так!.. Я перетерпела
ради такое, что вы даже представить не можете! Вытерпела все
унижения, всю боль!.. А вы предали меня своим недоверием… Скажи,
бабушка, разве я могла так пошутить? Ведь меня на твоих глазах
засунули в машину силой!!!
Бабушка тогда опустила свой
взгляд в пол. А я развернулась и хотела уйти куда глаза
глядят.
— Остановись, —
услышал я голос отца, когда была у самых дверей, ведущих
на улицу. — Куда ты собралась? Ты думаешь, что
я теперь выпущу тебя из дома, чтобы ты опять сбежала
в неизвестном направлении?
На эти его слова
я развязала руку и отодрала со щеки пластырь. После этого
я протянула отцу руку с отрубленным пальцем, при этом думая:
«И этого человека я называла отцом? И любила его больше всех
на свете? Ведь он не видит, что мне плохо, не видит, что
я еле-еле держусь на ногах. А ведь он на самом деле
совсем меня не любит!!!»
Я закрыла глаза
и тихо сползла по стене на пол. Открыв глаза, увидела, что
нахожусь в больнице. Я аккуратно встала с кровати. На мне
была больничная пижама. В палате, кроме меня, больше никого не было.
Я подошла к зеркалу, которое висело над раковиной. В нём
я увидела, что на моей щеке красовалась стерильная чистенькая
повязка. Рука с отрубленным пальцем тоже была перевязана другой повязкой.
Когда я хотела выйти
из палаты, то наткнулась на папу, который разговаривал
с врачом-хирургом. Из их разговора я услышала:
-… Если за её рукой
не ухаживать, то у неё может пойти заражение, которое может
привести к тому, что придётся отрезать большую часть руки, — говорил
врач.