В годы перестройки «Универбыт» стал ещё и местом окультуривания
населения. Причём весьма двусмысленного окультуривания. Были
открыты два видеосалона, студии звукозаписи, ночной бар со
стриптизом и первый в городе секс-шоп. Советские люди после
открытия границ и наступления эпохи вседозволенности пустились во
все тяжкие, словно наверстывая всё непотребство капитализма,
которого были лишены при коммунистах. Вот и секс-шоп открылся.
Причём денег на приличное помещение у владельцев не было,
арендовали прилавок практически в проходе у главной двери, рядом с
мужской парикмахерской. И теперь советские люди, проходящие мимо,
волей-неволей глазели на разноцветные искусственные члены,
вагинальную смазку и резиновых баб, висящих на гвоздике.
Плевались старые коммунисты, хихикали дети, быстро
протаскиваемые за руку матерями, с интересом косилась молодёжь.
Останавливались и начинали махать авоськами и костылями бабки в
платочках и бежевых плащах, костеря и продавца, и всех, кто
разрешил это непотребство, и Ельцина с Чубайсом до кучи.
Одна Сахариха реагировала показательно. Увидев искусственные
члены, она начинала ржать, как ненормальная, показывая Жеке пальцем
на них.
— Смотри! А вон тот с усиками. Ха-ха-ха! А тот вон чёрный как у
негра! Ха-ха-ха! Вон тот бы попробовать!
Привыкшая без стеснения выражать свои чувства, не обращая
внимания ни на кого, она смеялась так, что продавцу секс-шопа
становилось неловко. Прохожие и сами начинали невольно улыбаться,
услышав такое безудержное веселье. Одному Жеке было неловко.
— Свет... Ну ты чё? Пошли уже! — Жека дёргал подружку за рукав,
стараясь оттащить её от источника веселья. Но это ему не удавалось
с первой попытки.
— А вон на том даже вены видать! Ха-ха-ха!
Махнув рукой, Жека отошёл в сторону, принявшись разглядывать,
что тут нового. А новое встречалось с каждым заходом сюда. Одни
магазины пропадали, другие появлялись, особенно на первом этаже.
Видеосалон, кафе, лавчонки — целый торгово-развлекательный центр!
Справа, в конце коридора, и находилась лучшая студия звукозаписи.
Писали там на чистые или БУшные кассеты. На прилавке лежала большая
тетрадь, где от руки написан огромный список, что из музла есть в
наличии. Глаза поломаешь, пока пролистаешь. А если ещё и несколько
человек смотрят по очереди... Но Жека не это смотрел. Рядом, на
столе, корешками вверх, лежало рядами огромное количество кассет.
От российских до импортных. Российские стоили уже 50 рублей, а
японские — от 80 до 100. Доллар стремительно шёл вверх, и продавцы
повышали цены заранее, не желая торговать в убыток.