— Продержится, — заверил Вишневский.
И уже скоро у меня появился шанс в этом убедиться. А у Антонова
появился шанс узнать, почему на этом месте работаю я, а не кто-то
другой.
* * *
Уже стемнело, мы из гостиницы направились в ресторан поужинать,
заодно обсудить насущные вопросы. Ресторан рядом с гостиницей был
дорогой и чрезмерно роскошный, как и полагалось модным заведениям.
Ценники строго в у.е., мебель чуть ли не ручного изготовления,
официанты бродили вокруг в пышной цветной форме, очень неудобной,
судя по виду. Но владелец считал, что так его работники выглядят
представительнее.
Почти все столики были заняты мужчинами в деловых костюмах и
женщинами в роскошных вечерних платьях. За одним, самым большим,
собралась компания местных коммерсантов, которые громко галдели. В
зале играла музыка, сначала песни забайкальских казаков, после них
включили Лариса Долину, которая пела: «А в ресторане».
Официантки разложили перед нами фирменное блюдо. На одном
подносе лежали зажаренные целиком рябчики, варёные языки
настрелянной дичи, колбасы и что-то ещё. Ещё были соусы, разлитые
по деревянным ложкам. На другом подносе целая гора бурятских бууз,
от которых шёл густой пар.
А если бы я остался работать на железке, на всё это мне не
хватило бы и месячной зарплаты. Но сейчас фирма платит,
представительные расходы тогда почти не ограничивались.
— Попробуй, Юра, — Вишневский показал на буузы. — Местное блюдо,
очень вкусное. Называют его позы или бузы. Только не вилкой бери, а
руками.
— Попробую.
Антонов шумно двинул стул и придвинулся ко мне. Улыбался, но
взгляд очень настороженный.
— Волков же? Вот смотрю я на тебя, и не очень понимаю одну
вещь.
— И какую? — спросил я, доев буузу, и вытер пальцы салфеткой. —
Хотя знаю какую. Хочешь спросить, почему комбинат охраняет не
братва, не менты, не чекисты, а какой-то парень двадцати с чем-то
лет, на которого работают другие пацаны его возраста?
— Хм, а ты неплох, — он усмехнулся, всё ещё серьёзно смотря на
меня. — Тебя хвалят, но я не из тех, кто верит кому-то на слово.
Знаешь, какие у нас ставки? Такие, что…
— Про ставки можно не говорить, я их понимаю лучше, чем вы там у
себя. И стреляли в меня из-за этого комбината чаще, чем в вас.
— Ну, ещё не вечер, — Антонов поднял глаза к потолку. — Сейчас
вообще, хоть и не так часто стреляют, но никто от этого не
застрахован, даже мы там у себя в Питере.