Вот чёрт, неужели он видел, как я приехала утром?!
— Что? — стараясь не терять самообладание, возмущённо протянула я.
— Я ночевал в соседней комнате и слышал, как ты вернулась в спальню в четыре утра.
Фух, можно выдохнуть, ничего он не видел.
— То есть ты услышал, как в четыре утра скрипнула дверь моей спальни, и сделал вывод, что я дома не ночевала? А более правдоподобное объяснение ты не нашёл, например, что я ходила в туалет? В моей комнате нет ванной.
— Если бы ты действительно ходила в туалет, я бы слышал, как дверь открывалась и закрывалась два раза, — с претензией в голосе отозвался он и смотрит так, словно я заняла у него пару миллионов и не отдаю.
— Следи лучше за невестой, а от меня отстань, — потребовала я и поспешила убраться.
Вернувшись в спальню, собиралась сразу после солнечных ванн освежиться в душе, но на сорок минут застряла в мессенджере чата кофейни, где работаю официанткой. Одна из коллег заболела, смены поплыли, и мы с девчонками договаривались, кто и когда сможет её подменить.
Затем, надев наушники и включив музыку на полную громкость, сняла купальник, накинула халат прямо на голое тело, заглянула в постирочную, бросила вещи в стиральную машину и, наконец, пошла в душ.
Глядя в зеркало, пританцовывая и напевая, разделась, привычным движением на ощупь откатила в сторону дверь душевой, вынула наушники, и только когда музыка стихла, я услышала звук льющейся воды.
Резко развернулась и посмотрела внутрь душевой, мои худшие опасения оправдались, она была отнюдь не пуста.
— И как это понимать?! — совершенно не стесняясь своей наготы, а наоборот даже выпячивай её напоказ, строго спросил Адашев.
В фильмах и сериалах нередко встречаются сцены,
как героиня или герой впадает в ступор, столкнувшись с чем-то шокирующем.
Подобные эпизоды всегда казались мне наигранными, неправдоподобными и
раздражающими. Ведь в экстремальных условиях человек должен действовать, а не
стоять истуканом. Я искренне верила, что окажись я на их месте, точно бы
поступила иначе.
Однако воображать себя в кризисной ситуации, — одно, а встретиться с ней
лицом к лицу — совсем другое.
И вот я стою в чём мать родила, ошарашенно смотрю
на Вадима, на котором, кроме капель воды, ничего нет, и от шока не могу
сдвинуться с места.
Адашев, к слову, тоже не особо активничает, разве
что глазами сверкает и дёргает штуковиной, что находится под пупком. Нет,
я на него не смотрю ниже пояса, но периферическое зрение, будь оно неладно, всё
же кое-какие нюансы ухватывает.