— Алан, помоги, без тебя я не справлюсь, — глухим голосом
проговорила, быстро наматывая на принесённые доски полотенце, я
обеспокоенно посмотрела на распухшую руку Дуга и торчащую кость, —
придержи кисть. Вы… возьмите за руку и начинайте медленно
выпрямлять, а я займусь костью.
Только с четвёртой попытки мне удалось её вправить. Положив одну
дощечку снизу, а вторую сверху, я попросила помогающего мне с рукой
Дуга, незнакомого воина держать их, сама же принялась быстро
обматывать их полосками льняной ткани.
— Здесь всё, — проговорила, украдкой покосившись на задумчивого
мужа, я глубоко вздохнув, приступила к самой страшной ране.
Кропотливая работа отняла у меня остатки сил. Прежде чем зашить
рану, надо было её тщательно промыть, проверить на наличие
инородных тел, что было довольно сложно при недостаточном
освещении, после стянуть края суровой ниткой, наложить дурно
пахнущую, но из воспоминаний Таллии очень действенную мазь и
забинтовать.
— Алан, теперь его можно отнести в комнату, Дугу нужен уход, —
устало проговорила, в голове стоял гул, а руки от усилий и нервного
потрясения задрожали.
— Тэнг, отнесите Дуга на второй этаж, — приказал муж, окинув
меня изучающим взглядом, он наконец, ушёл из кухни. За ним
потянулись, остальные воины и через несколько минут в душном
помещении остались лишь потрясённые слуги, плачущая женщина и
задумчивая Эдна. Но вскоре четверо мужчин вернулись с носилками и
осторожно переложив бессознательное тело Дуга, понесли его на
второй этаж...
— Замковый лекарь умер четыре месяца назад, милорд отправил
письмо в столицу, но желающих служить в наших землях немного, —
проговорила женщина, осторожно стирая красные пятна с лица сына,
время от времени рассеянно озираясь, явно ощущая себя неловко в
господских покоях.
Не знаю, с чего вдруг расщедрился Алан, но Дуга отнесли в
комнату, соседнюю с моей. Она была богато обставлена крепкой
мебелью из отполированного до блеска дерева, на полу лежал тёплый,
разноцветный ковёр, а окно было гораздо шире моего. Да и в целом
эта комната выглядела намного уютней и светлей в сравнении с моей,
из чего я сделала вывод — меня разместили в камере, правда,
повышенной комфортности, но хоть прогулки были не запрещены.
— Спасибо, госпожа, что не оставили моего Дуга, один он у меня
кормилец, — в который раз проговорила женщина, с нежностью
поправляя на затылке спящего парнишки спутавшиеся и слипшиеся от
крови волосы, и вдруг, обречённо вздохнув, прошептала, — да только
всё пустое это…