Последний военный вышел за двери, закрыв их за собой, и мы с
князем остались в ангаре одни. Некоторое время молчали, играя в
гляделки. А потом я решил, что это все детский сад, и если уж решил
что-то делать, то нечего тянуть.
“Я по прежнему считаю, что это ошибка. — сообщила Кукла. — Все,
больше лезть не буду. Делай, что должен”.
— Итак? — первым нарушил молчание Кузнецов.
— Вы хорошо знакомы с историей Вторжения, Федор Михайлович? —
начал я с вопроса. — То есть, я понимаю, что эти события проходили
на ваших глазах, но насколько вы осведомлены о неких деталях того
времени?
— Неожиданно! — крякнул маршал. — Хм, ну, скажем так, достаточно
осведомлен. В том числе и о ряде операций, которые не попали в
официальные учебники истории.
— Это хорошо. — кивнул я. — Тогда, должно быть, вы должны
помнить о неком новусе с очень редкой функцией? Его звали Иваном
Польских, и он был Ликвидатором.
Удивить я его сумел. Не знаю, чего он ждал, когда отдавал приказ
на этот протокол “Завеса”, чем бы он ни был, но точно не этого.
Даже подвис на минуту, явно копаясь в памяти.
— Был такой. — осторожно произнес он, наконец. — Лично мы с ним
знакомы не были, но слышать о нем, слышал. Очень своеобразный
молодой человек… Погоди, а ты-то про него откуда знаешь?
Догадка озарила его лицо. Ну, как бы, сложно не понять таких
толстых намеков. Как он сам сказал, славные деяния Ляха не попали в
официальные учебники истории, оставшись лишь в памяти очевидцев, да
в засекреченных архивах охранителей престола. И тут пацан без рода
и племени вдруг упоминает об этом (не)герое войны. Да еще с таким
видом, что мог бы много о нем рассказать.
— Погоди-ка… — растерянно протянул маршал. — Не хочешь же ты
сказать… Ну да, все сходится! Эта мутация — его наследие?
— Вы решили, что я его потомок? — хмыкнул я. — Ох, если бы,
Федор Михайлович! Тут все немного сложнее, и в то же время проще. Я
он и есть.
Чем хороши умные собеседники, так это проявлением реакции на
неожиданность. Скажи я подобное кому-нибудь из одноклассников, меня
подняли бы на смех. Любому взрослому — отправился бы на прием к
психиатру. Ледящеву — попал бы в закрытое НИИ до конца своих дней.
А вот Кузнецов только надавил пальцами на глазные яблоки, массируя
их, и в упор посмотрел на меня.
— Занятно. И как ты оказался… — он обвел рукой стоящего перед
ним подростка, и закончил: — Таким?