– Вы в прекрасной физической форме, юноша, – сказала бабушка. – Теперь крутите бутылку. Пора заканчивать. По-моему, Глебу жарко в коконе, а у Андрея Андреевича замерзли ноги.
Андрей Андреевич кивнул и почесал лицо, размазав нарисованные маркером усы.
– Ладно, последний фант! – Федор крутанул бутылку. Выполнять фант выпало кузине Оле. И опять разочарование: вместо фанта с поцелуем ей выпало залезть на чердак и прокричать оттуда петухом.
Как только раздалось последнее унылое «Ку-ка-ре-куууу», переходящее в волчий вой, Глеб принялся с облегчением срывать с себя бумагу, Уля ему помогала. Тинин отец и Федор отправились тушить угли в мангале.
Праздник закончился; Тина посмотрела на кучу обгоревших свечей на столе. Ей казалось, что она видит перед собой все свои несбывшиеся заветные желания. Они горели-горели, да и перегорели… Расплылись воском, рассыпались пеплом. Здесь и ее мечты о тихой семейной жизни. О любви и подлинной страсти. О мужчине, который станет для нее единственным...
11. 11
Наступил вечер, сумерки опустились на двор синеватой пеленой, звенели комары, дедушка похрапывал в шезлонге.
Гости собирались по домам, ходили по комнатам, шумно переговаривались. Тинина мама убирала посуду.
Тина хотела было помочь, но передумала и села в кресло-качалку.
– Ленишься, Тина? – с улыбкой спросила мама, пронося мимо кучу грязных тарелок.
– Ага, – ответила она из кресла, укутываясь в плед. – Имею право.
– Конечно, имеешь, белоручка ты наша, – любовно бросила тетя Ксеня и все засмеялись, уловив иронию.
– Маникюр боюсь испортить, – подхватила игру Тина, напоказ любуясь пальцами. – И вообще, я окончательно решила: все эти женские хлопоты, готовка-уборка-стирка-домашний очаг – не для меня. Хочу быть беззаботной стрекозой.
– Полностью поддерживаю! – закричала Диана. – Долой домашнее рабство.
Федор, чужой человек в доме, шутки не понял, потому как глянул на Тину искоса, оценивающе, приподняв бровь. Диана тоже заметила этот взгляд и воинственно спросила:
– Федор, ты, наверное, за традиционное разделение домашних обязанностей? Любишь, чтобы тебя женщины обихаживали?
– Да я и сам не безрукий, – улыбнулся он. – Но вообще да, мне так как-то привычнее. Мужчины добытчики, женщины – хранительницы очага.
– Фу, домостроевец, – скривилась Диана. – Нет, Тина, нам такой не нужен. Мы ему не подходим.