— Так всё и изменилось, а вот есть хочется по-прежнему. Молодняк
учу.
— Иди учи в другое место, — сказала Валюшка, зло зыркнув на
старую ведьму.
— Ай, нехорошо разговаривать так со старшими, такая молодая, а
уже грубишь, — покачала головой цыганка.
— Не уйдешь по-хорошему, тогда все узнают твою маленькую тайну.
Пиковая дама ждет поручений, — усмехнулась Валя и подмигнула
Розе.
Старая цыганка побледнела и быстро стала выпроваживать товарок
на улицу.
— Тимофею от тебя привет передам, — со смехом крикнула вслед
цыганам Валя.
Любовь и Тамара застыли истуканами и смотрели перед собой
стеклянными глазами.
— Сильна старая ведьма, — вздохнула Валюшка.
Она легонько стала расталкивать Любу. Та очнулась только через
пять минут.
— Что случилось? — она затрясла головой.
— Цыгане приходили, — ответила Валя.
— Как? — она затрясла головой и кинулась проверять сумку и
товар.
— Через дверь.
— Я забыла закрыть дверь? — ахнула Любовь.
Валентина пожала плечами и принялась тормошить Тамару за плечи.
Та постепенно пришла в себя.
— Они ушли, — женщина еле ворочала языком.
— Ушли, — кивнула Валя.
Любовь бегала по торговому залу и всё проверяла.
— Ничего не взяли? — удивилась она.
— Я их выгнала, — сказала Валя.
— Ты? — удивились женщины.
— Ну да. Сказала: идите отсюда, и они ушли.
— Тебя гипноз не берет? — спросила Тамара.
— Нет, — помотала головой Валентина.
— Меня вот тоже не берет, вернее, не брал, — вздохнула Люба, — А
когда глаза этой старой кикиморы увидала, так и провалилась в них,
как темный омут, ничего не помню, что было. Как дальше работать? В
голове такой кисель.
Тамара уселась на небольшой пуфик, достала тонометр из сумки и
принялась мерить давление.
— 160 на 90, — с ужасом сказала она.
— Так, девочки, предлагаю разойтись по домам. Толку с нас теперь
никакого не будет, — ответила Любовь.
— Я сейчас таблеточку выпью и дальше буду работать, — вздохнула
Тамара Константиновна.
— Давайте я вам лучше скорую вызову, — предложила хозяйка
магазина.
— Нет-нет, не надо, я домой лучше, — видно было, что Тамара не
придуривается.
Ей на самом деле стало плохо. Она сделала пару шагов и вернулась
назад на пуфик. Любовь вызвала скорую. Тамара вытащила какие-то
таблетки и проглотила одну.
— Мне сейчас полегчает. Ненавижу их. Я когда-то была студенткой,
стипендия маленькая, копила на сапоги. Мама добавила. Пошла на
рынок, а там эти. Окружили меня, заговорили. Сережки золотые с ушей
сняли и все деньги до копейки выгребли. Дома сказала, что деньги
потеряла, стыдно было сказать, что эти гадины выгребли. Почти всю
зиму в осенних проходила.