Встав на ветке, Юля стала осматривать себя, ночью на это особо
не было времени, да и условий. Теперь, когда светло, она
окончательно убедилась в своей видовой принадлежности.
Её человеческое тело было примерно таким же, как и раньше,
может, даже чуть моложе, лет двадцати. Белая гладкая кожа без
единой волосинки или родинки, небольшая грудь, изящные руки,
плоский живот. И всё это заканчивалось где-то на уровне бёдер. А
дальше начинался прочный и чёрный, как сердце её первого парня,
хитин. Или что там у пауков вместо него? Неважно! Довольно большая
головогрудь, закованная в единый панцирь. Из неё росли восемь
размашистых ног, на две трети от тела гладкие, но последняя треть
покрытая волосками и шипами. На кончиках лапок мягкие подушечки,
вокруг них поджатые коготки – ими можно цепляться за дерево или
камень, чтоб лазить по всяким вертикальным и наклонным поверхностям
без проблем.
Сзади была жопка, как назвала её Юля, в виде клубнички, где-то
на четверть меньше размером, чем головогрудь. Причём хитин на ней
был не сплошной, а нахлёстом, как черепица, из-за чего жопка была
подвижной и гнущейся. А из этого хитина росли шипы где-то с Юлин
палец длиной, создавая иллюзию того, что жопка волосатая. Девушка
легла на спину, пытаясь достать жопку, та легко загнулась –
сочления у тела были очень подвижными. Наверное, при желании
девушка могла свернуться в шарик, обхватив себя лапками. Их кончика
жопки что-то высунулось на секунду, Юля напряглась – и появилось
длинное, в две ладони, чёрное жало. И, наверное, с ядом! Ха! Она
хотя бы не настолько беззащитна, как казалось до этого!
Самое интересное было на паучьей морде. Там, в специальных
выемках, расположились две пары небольших то ли лапок, то ли ещё
чего – одни с острыми косами на концах, явно боевые, и другие с
небольшими клешнями. Наверное, ими паучье тело может есть, потому
что рот с крошечными жвалами тоже там был. По бокам от рта
расположились три пары глаз. Одна из них уже могла открываться –
та, которая видела в тепловом спектре. Остальные две пары
открываться отказались. В неактивном состоянии глаза эти
закрывались хитиновыми веками, чтоб не повреждались и не мешали
видеть.
Осмотрев себя, Юля спустилась с дерева и побрела в ту сторону,
где был гоблинский костёр – она чувствовала его обонянием. Шла
неторопливо, прислушиваясь и присматриваясь к окружению. Но, вроде,
ничего страшного днём в лесу не было, во всяком случае сейчас, так
что мысли опять вернулись к еде. Как вообще едят пауки? Вроде они
ловят свою добычу, пакуют в кокон, потом впрыскивают в тушку
желудочный сок и ждут, когда тушка переварится. А потом выпивают
этот коктейль. Она тоже должна будет так питаться?! Какой ужас!
Нет-нет-нет! Если что, то так она будет питаться только паучьим
ртом! А человеческим станет есть яблоки, малину и прочие фрукты с
овощами! Вот так! Решено!