Ну да, дорого.
И что?
И всё же… Всё же я достаточно отвлеклась, изучая фантастически
сложную резьбу, покрывающую колонну (одну из многих!), когда в
гостиной, куда нас привели, появился хозяин этого места. Сначала я
ощутила давление чужой силы, затем услышала голос и только потом
резко повернула голову, чтобы увидеть, как фантастически
привлекательный мужчина уже приблизился к госпоже Ми-сяо и целует
ей руку.
Высокий, массивный, незнакомой расы “яцзун”, с бугристой кожей
на висках и скулах, которая чем-то напоминала ороговевшие чешуйки,
и длинными черными волосами, заплетенными в косу, которая, даже
перекинутая на плечо, спускалась ниже талии. Точно за тридцать, но
не старше сорока. Черты лица и цвет кожи… Этакий загорелый
Чингачгук - кирпично-красный, с крупным орлиным носом, полными,
откровенно порочными губами и упрямым подбородком. Широкие густые
брови придавали лицу суровости, но стоило взглянуть в его
темно-серые глаза с золотистыми прожилками и вертикальными
зрачками, как у меня в голове промчались совершенно иные
ассоциации.
И вспомнились все до единого слова Нэйнэ о том, что это
страстный и любвеобильный мужчина.
Да на нем клейма негде ставить! Грех во плоти! А уровень?
Тридцать восьмой уровень!
И что-то так к маме захотелось…
Согласна даже на пещеру с арахнами!
Уверена, он прекрасно рассмотрел ту секундную панику, которая
отразилась в моих глазах, но всё равно сделал шаг ко мне, улыбнулся
и, протягивая руку, басовито произнёс:
– Госпожа Анастасия Асимова, безмерно рад встрече и
знакомству.
Пришлось вручать ему свои пальцы, приказывать себе и своему
сумасшедшему пульсу успокоиться, и выдавливать что-то вежливое в
ответ. А ещё не вздрагивать, когда его горячие губы коснулись моей
кожи. И вроде раньше никогда не терялась в таких простых ситуациях,
но этот мужчина производил неизгладимое впечатление, просто стоя
напротив. Подозреваю, не обошлось без зашкаливающей харизмы вкупе с
инфернальностью (госпожа Ми-сяо уже откровенно “поплыла”), а вот я
пока держалась, но не скажу, что мне было легко и приятно.
Это было почти насилием. Только невидимым.
Задумавшись о том, что так могли ощущать себя те, кто попадал
под влияние моей инфернальности (тот же Рвых), вдруг пришла к
крайне неприятным для себя выводам и задумалась.
А любит ли меня Кирилл?