Все официальные чины столпились возле
снятых с гравитационной платформы предметов, и начался официальный
досмотр.
На наших командиров было больно
смотреть. Демид стоял с каменным выражением лица, Ева чуть не
плакала, а на лице Элизы явственно читались ярость и презрение к
полицейским шавкам.
Демид, однако, не терял присутствия
духа и первым делом заявил о разгроме банды Гамлета и о том, что
все найденные полицией предметы являются военными трофеями. По
лицам полицейских и судейских чинов было видно, что им это крайне
не понравилось. Все прекрасно знали, кто такой Гамлет и что
провернуть теперь что-нибудь по-тихому не получится.
Дело неизбежно получит огласку и им
заинтересуются на самом высоком уровне, не исключено, что слухи
достигнут ушей Императора. Да и Гильдия постарается раздуть свои
заслуги, воспользовавшись столь блистательной победой её
членов.
Кроме того, опытные адвокаты могут
оспорить обвинения в наркоторговле, ссылаясь на то, что наркотики
якобы были изъяты в бою у самой одиозной банды преступников.
В качестве доказательства своих слов
о ликвидации опаснейшего преступника, Демид настоял, чтобы первым
вскрыли ящик с головой Гамлета, и все окружающие уставились на
зловещий трофей. Эта голова существенно меняла ситуацию, и полиции
теперь предстояло действовать аккуратно, а Советнице, в свою
очередь, надлежало активно отстаивать интересы Гильдии и её членов,
несмотря на личную неприязнь к Демиду.
Акценты сместились, но в целом
ситуация намного лучше и безопасней от этого не стала.
По указанию полковника, которому явно
не терпелось насладиться своим триумфом, перешли к главному
действию. Двое бравых полицейских встали с обеих сторон сейфа, и
полковник потребовал от Демида открыть металлический ящик.
Демид, поморщившись, повозился с
запорами и, потратив минуту на снятие магических охранных
заклинаний, широко распахнул дверцу сейфа. Распахнул, уничтожая все
надежды на счастливое и обеспеченное будущее всех членов Отряда,
развеивая все планы, которые участник похода строили в расчёте на
богатую добычу. Мы рискнули и проиграли. Рассчитывая, что у наших
ног окажется весь мир, потеряли всё. Боль и разочарование читались
на лицах моих соратников.
О горе, горе нам. Путь наш отныне
вымощен страданиями и разочарованиями. И это тогда, когда мы
находились буквально в одно шаге от успеха. Я искоса, сквозь
полуопущенные веки, посматривал на окружающих, наслаждаясь
моментом.