Соня не показывала маме татуировку, заранее догадываясь, что
такое ей точно не понравится. Но за полгода страх поутих, и Соня
потеряла бдительность. Она вышла из ванны, закутавшись в банное
полотенце, и тут же раздался истошный материнский вопль.
– Что у тебя там! – сказала побледневшая мать, тыча пальцем в
татуировку.
– Это просто маленькое тату. Его даже не видно под одеждой.
Аура матери полыхнула красным. Соне показалось, что отсвет гнева
окрасил стены коридора.
– Да ты с ума сошла? Ты что зэчка с таким..О, господи, как ты
жить-то с такой будешь.
– Да ничего нет в этом страшного, в Питере полно молодёжи с
тату. – вспыхнула Сонька. Сил контролировать свои эмоции у неё не
осталось.
– При чём тут Питер?
– Ну я же в Питер буду доки подавать. Ты же обещала? Кира туда
едет поступать, и я с ней.
– Я обещала? Что за чушь! Какая ещё Кира? – перешёл ультразвук
матери в шипение, аура налилась багровым, и появились щупальца,
раскачиваясь над её головой.
– Девушка знакомая, мы уже решили квартиру вместе снимать. Ты
сказала, когда я хотела уйти после девятого, что если доучусь с
хорошими оценками, то в Питер могу поступать. И я доучилась и
оценки исправила.
– Не помню такого, может, и сказала, но так, для примера. Дома,
конечно, останешься, после таких выходок тем более. Ты показала,
что не можешь себя вести: сначала драка в школе, теперь татуировка,
да такую безголовую из дома опасно выпускать. Снимать они вместе
будут, а платить за тебя я буду? Где я тебе денег возьму или ты
думаешь в бухгалтерии мне миллионы платят.
– Ты обещала. – прошептала Соня, осознавая, что все планы пошли
прахом. – Я могла уйти в колледж, зачем тогда всё это было?
– Чтобы, как нормальная поступила в институт. У нас отличный
педагогический.
Соня прикусила губу и взвыла. Она с трудом сдерживалась, чтобы
самой не перейти на крик, стоило расслабиться, и фиолетовые жгуты
матери вопьются в её ауру, лишая сил, заставляя сдаться. да и не
даст ничего спор, передумать маму не заставишь.
– Да как тебе не стыдно, так на мать смотреть. Неблагодарная
дрянь. В Питер она уедет. Бросишь меня, как твой отец. Эгоисты! –
мама разрыдалась и убежала в ванну, ставя точку в вопросе про
учёбу. Поднимать эту тему снова было бессмысленно.
Спрятаться в квартире от матери было негде. У Сони был только
свой уголок в зале, но находиться рядом с предавшим её человеком
оказалось невыносимо. К друзьям и дяде бежать было бессмысленно,
там мать её быстро найдёт. Соня листала список контактов в
телефоне, по щекам текли слёзы, буквы на экране расплывались. Она
сбежит, но что делать дальше? Смирится и под насмешки бывших
одноклассников пойдёт поступать в пед. Последние полгода лишь мысль
об отъезде давала Соне сил. Она непременно уедет, станет работать
официанткой или курьером, чтоб оплачивать жильё. На билет до Питера
у неё деньги есть, скопила, с тех, что дарил дядя Варя на
праздники. Он смущённо совал ей пятитысячную, пока не видит мама, а
потом официально вручал какого-нибудь плюшевого зайца и конфеты,
под мамино раздражённое бурчание. Вот только что делать со школой,
стоит там появиться, и мама тут же её найдёт. Значит, надо просто
где-то отсидеться пару дней и прийти в себя, а потом она вернётся
домой. Сделает вид, что всё нормально, что сдалась. Слёзы высохли,
и Соня, наконец, смогла прочитать имя на экране: что ж, он должен
её понять и помочь.