Вот теперь разговор пойдёт по настоящему.
Не забываем голосовать! Вам это не трудно, а автору
приятно)))
Глава 7
Ночевать предстояло в квартире Сергея Вадимовича. Ночью такси по
Москве если и ходят, то точно не в ту сторону. Да и вообще - где
московский горком комсомола, а где строительный институт? Пешком
замучаешься идти. Так что выбор был небольшой. Зато дом, где жил
Крапивин, оказался в той же стороне куда направлялся ректор
института. Так что всё сложилось. Да и Михаил Семёнович оказался
нормальным человеком. Сам предложил нас довезти до дома. Там, по
дороге и было принято решение, о ночёвке у секретаря горкома.
Нормальная квартира у Крапивина. Четыре комнаты и кухня, хоть
танцы танцуй. И это не считая кладовки и ванной комнаты. Про туалет
я скромно умолчу. Это в 1950 году. Почти в центре Москвы. Дела,
блин.
Ужин... Хотя, какой нафиг ужин? Это: или очень ранний завтрак,
или сильно послеполуночный перекус. На часах пол-третьего ночи, а
мы хомячим на кухне, как не в себя. Всё, что было в подоконном
холодильнике, из того что не надо разогревать, переместилось на
стол, а потом в желудок... При этом мы старались производить как
можно меньше шума. Слава богу, что никого из семьи Крапивина не
разбудили. Смешно было, наверное, смотреть на нас, как мы на
цыпочках перемещались из кухни в комнату. Как очень аккуратно,
стараясь чего-нибудь не уронить и просто не шуметь, готовили
спальные места. Умора - стопроцентная, если смотреть со стороны.
Спать меня поместили в большую комнату, на диване. Ерасылу
постелили тут же на полу. В общем - разместились как-то.
А вот сон не шёл. Столько переживаний, столько эмоций было
выдано за этот вечер, что мозг продолжал перерабатывать информацию.
Эпизоды нашего общения всплывали перед глазами...
Мы остались в кабинете вчетвером: Крапивин, Ерасыл, ректор
Карпеченко и я. Разговор сразу пошёл о новой технологии по
производству кирпича. То, что там наговорил этот хлыщ из
комсомольской организации Всекопромсовета, никому не было
интересно. Все ждали моих откровений. Ну - я и выдал.
Рассказал всё, кроме процентного состава смеси. Оставил на
потом. Нечего, раньше времени, о самой секретной части технологии
болтать. Вот попадём в комитет по изобретениям, тогда всё и
поведаю.
Особенно возбудило ректора простота самого процесса. Он прямо
душу из меня вытряс требуя мельчайших подробностей. Я только и
успевал чертить один за другим - общий вид пресса и
растворомешалки. Такой настрой этого человека нельзя было упускать.
Пришлось подключить к беседе Ерасыла. Тот тоже не стал стесняться
и, в самых ярких красках, расписал, как мы вдвоём, за небольшой
отрезок времени, изготовили тысячу штук кирпича.