Что-то я развеселился некстати. Как бы чего не произошло. Вот
прям чувствую, что это веселье не к добру. Но - ничего не могу
поделать с собой. Понимаю, что это такая реакция организма, на
стресс вследствие нервного перенапряжения и лучше, с этим ничего не
делать. Само как-нибудь пройдёт. А смех? А что смех? Смеяться нужно
и, как говорят всякие умные товарищи, даже полезно.
Очереди нет. Народ пока не разглядел, что лакомство приехало.
Так что купить три порции мне никто не помешает. Дело это недолгое,
но очень нудное. Стоять и смотреть, как у тебя на глазах делают
вафельное чудо, чем-то сравнимо с испытанием на прочность. Там ведь
женщина, с помощью специального аппарата, вручную изготавливает
холодное лакомство. Процесс интересный но нервный. Пока дождался
третьей шайбы мороженого, первая уже прилично подтаяла. Пришлось
облизывать её со всех сторон, чтобы не обляпаться. Вроде всё.
Пойду-ка я на лавочку, чтобы не мешать другим.
Смотрю по сторонам, наслаждаюсь превосходным вкусом холодного
лакомства. Хорошо-то как! Воспоминания о задержании мелькают,
где-то на грани создания и в виде коротеньких эпизодов. И тут чуть
мороженым не подавился и опять от внезапного приступа смеха.
Вспомнил, как гражданин Колесников пытался убедить следователя и
меня заодно, что документы принадлежат мне. Это случилось на нашей
очной ставке. Я специально потребовал её. Мне нужно было отвести от
себя подозрения. Ну - откуда пацан, шестнадцати лет отроду, знает о
существовании сернокислого урана? Вот и пошёл ва-банк. А этот
гражданин слюнями брызгал, глазки закатывал, ручками, что-то
пытался показать и всё это чтобы ему поверили, что документы не
его. Прямо так и говорил, ничего не стесняясь:
— Это бумаги не мои, а комсомольца Тихого! Вот посмотрите,
видите здесь есть его фамилия. А я нигде не указан! Здесь нет моих
данных!
Ну, не разбирается комсомольский активист в строительной
документации! Что я могу сделать? Путает личную подпись с фамилией
разработчика в штампе. Это вроде как одно и тоже, а стоит
разобраться - две огромные разницы. О чём я и поведал следователю.
Между прочим вполне адекватный и образованный человек оказался. Он
все эти доводы разбил одним вопросом:
— Как эти документы попали к Вам! Объясните.
Колесников начал бормотать, что-то про то, как я ему эти бумаги
продал. За сто рублей! Но - это звучало очень неубедительно.
Следователь сразу быстро уточнил: