***
Суматошной недели хватило едва-едва. Когда запыленная дальней
дорогой коляска подкатила к губернаторскому особняку, наследницу
русского престола уже ожидали. Нельзя сказать, что с нетерпением —
скорее с жалостью (сильная половина) и торжеством едва скрываемого
злорадства (из прекрасного числа приглашенных на бал). Модницы
колониального Бостона в соперницах ее не числили заранее.
Виной тому был пьяный матрос английского фрегата, на борту коего
и пересекла океан Злата. Неизвестно чем не угодила кривоногому
британцу юная непоседа, но уже через час после швартовки все
завсегдатаи портовой таверны знали мельчайшие подробности из жизни
русской принцессы. И что костлява она, как старуха с косой (не за
что приятно подержаться!), и что язык ее несносен и ядовит
(пустынная змея и та милей!), и что щеки-то она не румянит, и
белилами брезгует. И брови-то ее не щипаны, и ступает-то она по
палубе как сухопутная утка… в общем, страшна эта девка русская и
неказиста. На его, королевского матроса, просвещенный взгляд.
Словом, когда величественный дворецкий огласил прибытие
очередной пары гостей, публика была подготовлена и ничего
экстраординарного не ждала. Скорее наоборот. Почти двести голов
синхронно повернулись к дверям с легким любопытством во
взглядах.
— Шевалье Доминик де Брюэ… — хорошо поставленный баритон,
которому позавидовал бы и премьер Королевской оперы, отразился от
черного блеска гранитных полов, змейкой эха скользнул по резным
мраморным колоннам и затерялся под витражными мозаичными сводами
бальной залы. Когда дело касалось престижа, метрополия средств не
жалела.
— Мисс Злата… — с некоторой заминкой объявил дворецкий,
подслеповато щурясь на список и осуждающе шевельнув рыжими
бакенбардами. Как ему удалось это выразить, неизвестно. Семейная
мажордомская тайна, не иначе.
Мисс, так мисс. На лицах гостей не отразилось никаких эмоций.
Если желает их варварское высочество побыть таинственной
незнакомкой, то она в своем полном праве. В инкогнито игрались
многие сильные мира сего. В голландских доках до сих пор ходят
пересуды про плотника Питера. Иногда его еще звали херр бомбардир.
Так что ничего удивительного. В кулуарах можно и посплетничать, но
в глаза не выкажут даже намека — правила игры обязательны для
всех.
Тяжелые двустворчатые двери с золоченым гербом Британской
империи медленно распахнулись, и ожидание приглашенной богемы
завершилось: во всем своем великолепии в полумраке проема возникла
элегантная пара — стройный седеющий джентльмен и… здесь просилась
фраза: ослепительной красоты (ничуть не лукавила Златка в шутливом
упреке!) неземная богиня, с тоненькой ниткой жемчуга в причудливой
прическе густых черных волос… но будем честны — то ли хозяин
оказался скуп и прижимист, то ли экономка сэкономила на свечах, но
гости увидели лишь изящный силуэт. Правда, кое-что рассмотреть они
успели. Не солгал матрос в таверне: ни румян, ни белил, ни
напудренного парика. Но отчего-то вдруг в прохладной зале сделалось
невыносимо душно и жарко.