— Ну шо, браты, такого спускати не можна!
Бойцовые поединки проходили за станичной околицей. Ровно
утоптанный плац окружили пьяно горланящие казаки.
В самом центре горделиво подбоченившись стоял Богдан Пидкова:
почти двухметрового роста детина, с перебитым носом и копной
пшеничных волос. Его очередной противник стоял на четвереньках и
тряс головой, разбрызгивая капли крови по пыльному ристалищу.
Метелица с товарищами остановились, не доходя до толпы, и
огляделись по сторонам.
— Нестор в беспамятстве лежит, — мрачно поведал подошедший к ним
Семен Лузга. — Не жилец боле.
— Где ближники?
— Вон они, — кивнул Лузга в сторону отдельно стоявших крепких,
уверенных в себе запорожцев
Личная охрана куренного атамана вид имела представительный.
Из-под дорогих кунтушей венгерского бархата с серебряными
пуговицами выглядывали малиновые и синие атласные жупаны, а
необъятные пунцовые шаровары были со щегольской небрежностью
заправлены в сапоги из цветного сафьяна. Из нестеровского десятка
только пан Ляшко красовался в кафтане из зеленого керасера,
остальные обходились застиранными свитками и полотняными
штанами.
— За Нестора пришли мстить? — выступил вперед смуглый казак с
насмешливым взглядом ярко-синих глаз. — Не забоитесь? Бают, от
татар вы швидко тикали.
— У всех панов богато купленных брехунов, — презрительно сплюнул
ему под ноги Лисица. — Тот не казак, кто боится собак.
— Где соколы летают, туда ворон на пускают, — ехидно осклабился
запорожец.
Метелица придержал взъярившегося Бояна.
— Дозволь мне, батько, — торопливо вмешался Ляшко, не давая
разгореться ссоре, и скинул кафтан, оставшись в одной шелковой
сорочке. Сопровождаемый одобрительными возгласами толпы он вышел в
центр ристалища. Ниже на полголовы, но шире в плечах, шляхтич
выглядел достойным своего соперника.
— Гарный хлопец! — встретил его с усмешкой Богдан.
Слова в бою последнее дело и сильная зуботычина немедленно
подтвердила непреложную истину. Ошеломленный казак сделал шаг
назад. Поляк, окрыленный успехом, подался вперед.
— Это тебе за батьку, холера ясна!
Шляхтич повторил ошибку противника, и битый волчара не замедлил
этим воспользоваться. Резкий удар в живот согнул соперника в
приступе боли, жесткая рука дернула за роскошный чуб голову, и
последовавший за этим короткий апперкот в челюсть отправил пана
Ляшко в глубокий нокдаун. Ясновельможные глаза закатились, а
подкосившиеся ноги вынесли своего хозяина к краю ристалища — прямо
в заботливо подставленные руки товарищей. Издевательский хохот
охранного десятка прозвучал вместо гонга.