Пан Ляшко гулко захохотал на весь трактир, отложив на время
превращение доброго поросенка в жалкую кучку костей. Лисица
поперхнулся пивом и сидел с выпученными глазами, с трудом сдерживая
приступы смеха. Наконец, проглотив пенящийся хмельной напиток, он
нетерпеливо спросил:
— Как ты удумал такое?
— Физику надо было в школе учить, а не по шинкам шляться, —
последовал туманный ответ. Продолжение было еще непонятней: —
Плотность масла меньше чем у воды, поэтому оно всегда всплывает на
поверхность.
Запорожцы понимающее переглянулись: только что их друг-колдун
произнес очередной заговор.
— А если бы палочка оказалась длинней? — поинтересовался
ясновельможный пан. — Что тогда?
— Ничего, — пожал плечами Палий. — Дерево, проходя сквозь
верхние слои, пропитывается маслом, и вода к нему не пристает.
Результат был бы тот же самый.
Мудреная речь характерника была понята лишь отчасти, но общий
смысл казаки уловили и вновь расхохотались, пугая немногочисленных
посетителей трактира. Бондарь Ивашка, кум Лисицы, сидел с мрачным
лицом и участия в общем веселье не принимал. Мучивший его вопрос он
задал после третьей чарки огненной горилки.
— Соломон подаст жалобу в войсковой суд.
— О чем? — насмешливо поинтересовался Данила.
— Как это о чем? — в свою очередь удивился кум и пояснил: — В
бочках вместо масла вода.
— Но масло там есть?
— И что? — продолжал недоумевать Ивашка.
— В договоре записано, что бочки с маслом. Масло в них есть.
Какие проблемы?
— Что напишет писака, не слижет и собака, — к месту вставил
казачью поговорку Лисица.
Заржали все, в том числе и мрачный бондарь. Праздничное застолье
продолжалось до полуночи, а утро трое запорожцев встретили в Диком
поле. На закате третьего дня, заплатив положенные пошлины в
крепости Ор, проехали Перекоп. Пыльная дорога, заполненная
купеческими повозками и угрюмо бредущими пленниками, привела друзей
до ворот Кефе. Оставалось выяснить судьбу невольниц…
Мурза Кель-Селим, проходя мимо развалин медресе, привычно
помянул шайтана и его ближайшего родственника кошевого атамана
Ивана Серко, во время набега которого и было разрушено
мусульманское духовное училище. Правильно гласит сура Корана — к
сожалению, благочестивый мурза не помнил какая именно — не стоит
поминать нечистого всуе. Ненавистные гяуры внезапно скользнули из
тени раскидистой пальмы и через мгновенье обливающийся липким потом
страха Кель-Селим лежал на холодном каменном полу со связанными
руками и вонючим комком прелой верблюжьей кошмы во рту.