— Ну да. — Отпираться смысла не было.
– Слышу.
Его глаза переметнулись на кончик
моего носа, оглядели бородавку. Конечно, я была уверена, что он не
проникнет под искусно сделанную маску, но все же немного
обеспокоилась.
— Зачем вам лессир Нил? – внезапно
спросил блондин.
Зачем? Хороший вопрос… А я почем
знаю? Надо бы поинтересоваться у Хомки, на кой он нам сдался.
— Вам всегда надо повторять дважды?
Зачем вам Нил? – немного раздраженно переспросил светловолосый.
— Кря…
Боги, опять челюсть съехала!
— Какая странная манера общаться, —
блондин слегка искривил губу в презрительной усмешке. – Думаю, Нил
сам вас найдет. Если захочет, конечно.
***
Хомик сидел насупленный.
— Хома, — нудела я. — Ну Хомочка…
— И чего тебе, злостное подобие
доброй человечки, надобно? Вновь из меня цирк покажешь?
— А что я могла сделать? Он все равно
все понял бы.
Хомка встрепенулся:
— Понял? Понял?! Он бы не понял
ничего, если бы ты не глазела на него своими выпученными
глазенками!
— Ничего я не глазела.
— Да если бы ты сама не сказала, что
разговариваешь со мной, он бы вовек не догадался! – возмущался
тень.
Я шмыгнула налепленным носом:
— Ладно, я виновата. Очень-очень
виновата! Но что теперь делать-то?
— Что-что… Давай ждать, когда к нам
лессир самолично пожалует.
— Правда пожалует?
— А ты не слышала же, как эта
блондинистая угроза местных дам, сам об этом сказал.
Лучик света заглянул в мою коморку,
пробежался по полу, осветил недовольную мордочку хомяка и скрылся
под шкафом.
— Хома… А зачем нам нужен был Нил? –
немного подумав, решилась спросить я.
Грызун угрюмо засопел:
— Ну, что ты вновь начинаешь? Отстань
от меня.
Повернулся спиной и возмущенно
вильнул махоньким хвостиком на пушистой попке.
Я вздохнула.
Нет, конечно, я ни капли не
сомневалась, что Хомик хочет мне только добра. Но все-таки
стремительные поиски Нила казались весьма неожиданными.
— Хомяшечка, мой любименький. Самый
шелковистый и мягонький из всех известных мне теней, — польстила я,
с улыбкой наблюдая, как пухлик приглаживает лапками шерстку. —
Самый, самый замечательный…
— Лови ушами мои слова, глупенькая
человечка, я скажу тебе это один-единственный раз и больше не
повторю никогда.
Я приготовилась внимательно слушать
откровения.
Пушистик обвел меня величественным
взглядом и с серьезной миной изрек:
— Тала, тебе это знать не надобно. У
тебя больная нравственность!