— Да ну его, пацаны! Он больной на голову! Идем! — пробормотал
старший, глядя на меня как на дикаря.
— Совсем крыша поехала! Муфлон!
И они демонстративно нехотя, повернулись и направились в сторону
выхода со двора. А я, тяжело дыша и сжимая кулаки, стоял и смотрел
им вслед.
— Антоша, ты как? — ко мне подошла та самая женщина, что
собиралась вызывать милицию. В памяти откуда-то всплыло ее имя.
— Теть Тань, все нормально... — ответил я, удивившись, что
сделал это так, будто знал ее всю жизнь. — Отморозки какие-то.
Пришлось пошуметь.
— Это я заметила, — восхищенно ответила женщина. Вспомнил, что
она была уборщицей во дворе. — Смело ты с ними. Даже не знала, что
ты так можешь. Всегда тихий такой ходил, незаметный. А тут вон как
налетел. Вот же растут молодые бандиты, футболку тебе порвали!
— Да ничего страшного, зашью. Все равно домой иду.
И я направился к подъезду, отчетливо зная, на каком этаже и в
какой квартире этой девятиэтажки я жил. Вот только тут судьба
подсунула мне свинью.
Лифт почему-то не работал, хотя дом с виду был новый. Да и
вообще, весь этот микрорайон был каким-то молодым, свежим. Зелени
было хоть и много, но вся она еще не успела толком разрастись — все
деревья и кустарники маленькие. Видимо, район возводился совсем
недавно — вдалеке, со всех сторон были видны многочисленные
башенные краны и строящиеся здания соседних кварталов.
Строительство шло ударными темпами — на вид, этим домам не более
десяти лет.
Поднялся на седьмой этаж, отыскал знакомую дверь. Остановился в
нерешительности. Как-то неудобно вливаться в чужую жизнь, заходить
не в свою квартиру. Называть чужих тебе людей своими родителями.
Однако чем больше я об этом думал, тем меньше меня это беспокоило.
Сам того не понимая, я свыкался с этой мыслью неожиданно легко.
Да и разве у меня есть какие-то иные варианты?
Выжал черную кнопку звонка. Затренькала кукушка.
Тишина.
Обратил внимание, что неподалеку, прямо на стене черным
баллончиком выведено — «Извращенец». Такого добра в каждом подъезде
хватает.
Выжал кнопку еще раз.
Сначала дверь никто не открывал, потом послышались шаги и
недовольный голос.
— Ну, кто там еще притащился?
Щелкнул замок, входная дверь открылась и на пороге квартиры я
увидел довольно симпатичную женщину. Чужая память услужливо
подсказала, что это и есть моя мать. Только вот вид у нее был...
Растрепанная, усталое бледное лицо, синяки под глазами. Мятая
одежда. И характерный запах алкоголя.