– Попробуйте. Подойдите к зеркалу и чмокните самого себя.
За словом в карман не лезет наша Лена. Язык острый, как кусок разбитого стекла.
– Хочу от тебя поцелуй.
– Если вы его получите, то отстанете? – горестно вздыхает и откладывает расческу.
Вау! Она согласна. Сделать первый шаг всегда трудно, затем все пойдет, как по маслу.
– Отстану.
Но ненадолго. Начнут выпрашивать обнимашки, затем попробую снять с нее трусики ну и, наконец, овладею ее.
– Давай, иди сюда, – хлопаю по постели.
Я в дурацкой пижаме, которую Ленка велела мне надеть. Обычно сплю голым, но видимо не сегодня.
Зарубкина в длинной сорочке, поверх которой надет халат, плотно запахнутый на груди, а пояс завязан в морской узел. Думает не смогу пробраться через препятствия, как наивно.
Ленка чинно откидывает одеяло и ложится на край постели.
Я придвигаю ее к себе поближе, за что удостаиваюсь двум ударам ребром ладони по спине.
– Ауф... Ты же упадешь ночью. Легла на самый край.
– А что вы так за меня переживаете? – сощуривается язва.
– Головой отвечаю за тебя перед мамой.
Ленка недоверчиво усмехается и накрывается одеялом до самого подбородка. Я гашу основной свет, оставив лишь две электрические свечи.
– Я жду поцелуй, Пчёлка.
– Пчелки не целуются, они сразу жалят.
– Так ужаль меня, только не больно. Прям в губы, можно с засосом.
– Да вот прям щас! – фыркает бестия.
– Ну да, сейчас, не утром же. Я жду, Ленусик.
– Ленусик, Леночек – как сладко вы запели, Кир Игорич. Что–то хотите от меня? – невинно моргает ресничками.
– Да, хочу тебя, очень, – признаюсь честно, рискуя схлопотать по морде.
Но Ленка не стала драться, она рассмеялась.
– И что тебя так развеселило? – интересуюсь.
– Вы же хотели порадовать маму.
– И себя заодно.
– Мм, как интересно, – наблюдает за мной из–под полуопущенных ресниц.
– Лен, у тебя мужчины были?
– Были.
– Хорошо было?
– Было.
– Ну вот. Я сделаю тебе так хорошо, что на всю жизнь запомнишь. Хочешь? Будет что вспомнить в старости, Лен.
– Я бы не стала ради этого трахаться – ради воспоминаний. Склероз не дремлет, знаете ли. Можно натрахаться в молодости, а потом даже и не вспомнить. Обидно, знаете ли, будет.
Смотрю на ее персиковые манящие губы – ну как они могут извергать такие гадости, глупости и остроты? Такие губки созданы, чтобы член половой ласкать. Вместе с язычком.