– Ярина? – спросил он неуверенно.
– А ты кого-то другого здесь ожидал встретить?
Выходит, меня никто не похищал и не запирал. Я была рада
присутствию Алексея, хотя надеялась после пробуждения первым
увидеть отца или кого-то из братьев.
– Нет, но… ой! Ты очнулась! – Алексей так забавно дёрнулся, что
я невольно улыбнулась.
– Надо же, заметил! Не думала, что ты такой внимательный, –
подколола я его. Настроение улучшилось от созерцания растерянного
вида Наумова.
– Понял, – кивнул он с серьёзным лицом. – Сейчас принесу
завтрак!
– Что понял?
– Ты говорила, что становишься злой и колючей, когда голодная и
уставшая, – Наумов начал пятиться к выходу. – А раз уж ты так
хорошо «отдохнула», то тебя нужно срочно накормить.
– Подожди, успеется, – остановила я его, удивившись тому, что
Алексей каким-то образом запомнил мои слова, хотя я сама не помню,
когда их говорила. – Где мы находимся? Сколько я была без сознания?
Что происходит?
– Сейчас, я мигом.
Он выбежал из комнаты, но через несколько секунд вернулся,
поставил выбитую дверь так, чтобы она частично закрывала проём, а
потом снова исчез.
– Хаш, что происходит? – спросила я вслух.
Хамелеон замер напротив меня, пристально посмотрел в глаза и
покачал головой. А я вдруг поняла, что не слышу его, не ощущаю нашу
связь, будто она исчезла вместе с источником. Попробовав потянуться
к Дирхтану, я не смогла нащупать связующую нас нить привязки.
– Наша связь оборвалась, да? Привязки больше нет?
Хаш наклонил голову сначала влево, потом вправо… хм… не
знает?
– Так… я буду спрашивать, а ты либо кивай, либо отрицательно
мотай головой, ладно?
Хамелеон кивнул, и я засыпала его вопросами. Итак, мы в столице,
в нашем доме. Без сознания я была четыре дня. Послезавтра
официальная церемония открытия национального чемпионата. Алексей
здесь, потому что… тут я немного не поняла, но он вроде как
поселился в соседней комнате.
Больше в голову ничего не пришло, поэтому я замолчала,
покосившись на кровать. Софа была жутко неудобной для лежания, но
ведь не доползу обратно…
Чтобы чем-то себя занять до возвращения Алексея, я внимательно
осмотрела своё тело и одежду. Пижама была новая, сшитая по моим
меркам и из той же ткани, что обычно. Волосы вымыты и заплетены в
косу – сразу видно, что за мной хорошо ухаживали. Подаренный
Прасковьей амулет для накапливания Порядка висел на шее, а вот тот,
что передал отец от покровителя, исчез.