Мяснику предоставлялось лучшее оружие, качественная
броня, дорогие зелья, и он, ведомый внутренней яростью, убивал...
При этом испытывал благодарность к тем людям, которые делились
информацией и системными предметами.
Слава о нём распространилась по всей территории
бывшей Венесуэлы. Иногда хватало лишь предупреждения, что если
командир того или иного поселения не пойдет на уступку, то за ним
явится легендарный вестник смерти.
Спустя несколько месяцев Люций стал не нужен. Соломон
провернул последнюю аферу: он сказал, что разведка узнала, будто
какой-то игрок, который боится мести мясника, отправился в
бангладешскую Дакку. Раз боится мести, значит, есть за что. А ещё
предоставил дорогущий одноразовый артефакт-телепортатор, способный
закинуть человека на другой конец света. Дополнительно Соломон
крайне профессионально подвел к мысли, что лучше Люцию в эти места
не возвращаться, так как он отдавил множество мозолей. Мясник,
проникнувшийся уважением к Соломону, пообещал, что в ближайшие
несколько лет не сунется в эти места. Распрощались они вполне
тепло.
— Время истекло, — сообщил администратор и тут же
испарился.
Кейра воплотила учебник школы автогении. Тяжелый
фолиант гулко стукнулся о стол, вырывая Люция из забытия. На книгу
опустился фиал, восстанавливающий ману.
— Я вернусь через полчаса, — произнесла женщина и
тоже исчезла.
Мясник, отведя взгляд от Соломона и его помощника,
подобрал фолиант. Изучение вышло мгновенным. Заклинание было
затратным, но его свойства прекрасно подходили для нынешней
ситуации. Люций взглянул на два тела и оскалился.
Кейра, как и обещала, вернулась через тридцать минут.
Она застала мясника, сидевшего рядом с пленниками и смотрящего в
пустоту. В помещении стояла удушливая вонь от примененного
заклинания и запаха испражнений. Магия формировала газ,
парализующий организм, повышающий интенсивность рецепторов и дающий
чувство боли. Игрок при этом не умирал, а лишь бился в агонии,
которая при наличии маны могла бы стать бесконечной.
Женщина воплотила саи, а после погрузила острия в
виски. В воздухе возникла россыпь предметов. Игрокам, у которых от
боли повредилось сознание, даже перерождение бы не
помогло.
— Мобы — вынужденное зло, — неожиданно сказала
женщина, садясь рядом с Люцием. — В них заложен алгоритм нашего
убийства, и это никак не изменить. Но люди — другое дело. Они
вольны выбирать. И они могут контролировать себя. Мрази, насилующие
и убивающие жен, детей, матерей, не должны жить. Я хочу тебя
использовать.