– Впусти меня, – я услышал, как толстопузый бегемот в халате, пыхтя, поднимается по лестнице, – внутри поговорим.
Она пропустила меня внутрь, и захлопнула за мной дверь. Я быстро осмотрелся – квартира однокомнатная, крошечный коридор, маленькая кухня, совмещённый санузел.
– Роскошествуешь?
– А то. Твоими молитвами, как столбами подпираюсь, а поскольку молишься ты плохо…
– Я вообще не молюсь.
– Каким ветром тебя занесло ко мне? А впрочем,… всё понятно… я новости смотрела…
– Новости?
– Садись на кухне, чайку попьём… Минут через десять, будет очередной выпуск.
Я плюхнулся на стул, и поморщился от боли – член просто разрывало от напряжения. Ира повернулась к плите, а я расстегнул джинсы, и выставил шершавого наружу. Она повернулась ко мне, увидела набухший от напряжения член, и громко выдохнула, – ты… опупел что ли? Что за шутки?
– Я просто рад тебя видеть.
– Дурак! Убери! Спать с тобой я не буду!
– Да, я и не рассчитывал,… если честно… мне нужна твоя помощь… эта штуковина торчит так уже часа три… ты же медик… помоги!
Она рассержено швырнула блюдца и чашки на стол, – урод! Двадцать семь лет от тебя ни слуху, ни духу! А теперь, ты заявляешься ко мне с каменным стояком, и просишь помощи?
– Я понимаю, как нелепо это выглядит,… но у меня никого кроме тебя нет… в смысле – я никого не могу попросить о помощи!
Она опустилась на стул, и её плечи затряслись от рыданий. Ситуация была нелепая. Я сидел на кухне у чужой мне женщины, выставив отёкшего гунявого, а она рыдала, проклиная меня, мерзавца, сломавшего ей жизнь.
– Какой же ты гад, Борзенков! Какой гад! Ведь с самого начала с тобой всё было понятно… С первого курса… С того момента, как ты подцепил меня в буфете, прогнав вот эту твою туфту (она скривила лицо, и заговорила писклявым голосом, передразнивая меня) – девушка, вы хотите провести время в компании атлетичного, разносторонне развитого блондина? Не гербалайф! И… я тебе поверила… и жила с тобой до того момента, как ты не обрюхатил эту дуру…а потом бегал с зачётками по преподавателям, – поставьте моей жене зачёт, она готовится стать матерью! И мне поставьте, – я готовлюсь стать отцом! Двадцать семь лет от тебя ни одной весточки! И вот ты припёрся… в своём репертуаре, с членом наперевес, словно какой – нибудь питбуль!
Я встал, и нажал кнопку на телевизоре, стоявшем на холодильнике. Бодрый голос ведущего сбивчиво тарахтел: