Настоящий же отдых это когда ты
плывёшь по течению размеренного процесса. Вот и я сидел, пил чай,
старался вообще не думать и забыть о каких-либо целях. Получалось
конечно так себе, но хоть что-то. На безрыбье и рак рыба, как
говорится.
Но повадки мои всё равно быстро
взяли верх. Даже сидя перед обычной девушкой, я начал изучать её. В
глаза бросались мозолистый руки, весьма широкие плечи. Она явно
много трудился своими руками, как и большая часть населения. Однако
она не горбилась, как и загара не было, значит не в поле вкалывает,
а где-то в городе, что собственно и логично.
Пальцы без жёлтых пятен, от неё не
так сильно воняет куревом, значит сама не курит, следовательно
точно не военная. Среди востроянцев курили все, а те кто при
вступлении в армию будь то гражданская специальность или полевая,
начинали курить, чтобы как-то выдерживать постоянный дым в
помещениях. Пальцы тоже мозолистый, грязные, но без свойственных
пятен, да и зубы удивительно чистые.
Волосы чистые, не слишком ломкие,
работа на химических предприятиях исключена. Также такие волосы не
могут быть и у металлургов. Видел я эти цеха, там во-первых и
женщин особо нет, но всё равно производства опасные, а сейчас жара
ещё... там даже в офисах у женского персонала с волосами совсем
беда, как и с кожей.
Обслуга? Нет, там оплата труда
совсем грустная, одежда же у девушки больше тянет на средний класс.
Не новое конечно, но видно что хотя бы раз в три года она одежду
меняла, может даже реже, если следит за ней лучше и стирает руками,
что тяжко, но увеличивает срок службы одежды. Многие жители Шелеста
так делают, покупая себе крепостных, вместо стиралок, особенно
когда речь заходит о дорогих шелках. Да и на поход в прачечную
денег надо прилично, относительно низких зарплат населения.
– Ох, сам Ангел Императора, – едва
не роняя поднос из рук вздохнула и прибежавшая на крышу бабушка,
которая до последнего не верила своей внучке.
Смотря только в пол, старушка
мелкими, но быстрыми шажками подошла к нам, поставила поднос, руки
её хоть и тряслись, но расставляла посуду она крайне уверенно. В
глаза бросились бокалы, простенькие, но наполненные вином, которого
было до краёв. Но даже так не было пролито ни капли жидкости, ведь
старушка была из того поколения, когда за даже за крошки хлебные
могли убить или покалечить.