Два моих сердца бились в унисон: мое собственное, усиленное
мутацией драконида, и «Разбитое сердце Востока», проклятый
артефакт, розовый алмаз, торчащий у меня из груди. В виде
перевернутой задницы, как любил говорить один из приятелей. Они
прокачивали кровь по сосудам, насыщая ее полезными веществами. Но
сейчас мне нужно, чтобы они остановились. Я должен умереть. На три,
два…
Дракон выплеснул очередной поток, прошедший чуть выше меня.
Спокойно. Только спокойно. Меня нет. Я просто не существую. Дриада
попыталась окликнуть то, что некогда было моим телом, но лишь
привлекла ненужное внимание и сжалась, почти забившись под скалу.
Наверное, с ее точки зрения я растворялся прямо в воздухе, прикрыв
грудь и левый глаз ладонями. Древний ящер замер. Не понимая, куда
делся противник, он взревел и, услышав только собственный
чудовищный голос, многократно отраженный от скал, уверился в
победе.
- Майкл! Щука драная! Помоги мне! – стонал Трорин. И сейчас как
никогда был рад услышать его противный голос. И не только потому,
что мой надсмотрщик жив, а значит, я еще не нарушил условия
освобождения. Он отвлекал на себя хищника. Исполинский дракон
спикировал сверху, планируя, как следует подкрепиться живой
консервой. Но у меня на нее были другие планы.
Подобрав самый острый из крупных валяющихся камней, я подошел к
противнику сзади. Маскировка уже спала. Подкожная броня с трудом
выдерживала впивающиеся в подошвы острые выступы и горящий камень.
Но я не произнес ни звука, пока не оказался у хвоста чудища.
Другого шанса не будет. Пока он отвлекся, выковыривая дварфа из
доспеха – я должен успеть. Вперед!
Уже в прыжке я понял, что одна из голов твари все же
оглядывалась по сторонам, ища опасности. Но для меня это уже было
не важно. Приземлившись между лопаток, я что есть силы начал бить
камнем по толстым костям крыльев и коже перепонок. Не обращая
внимания на шипение и удары твари, которые мне с огромным трудом
удавалось отбивать одной рукой.
Зверь, еще недавно полностью уверенный в своей неуязвимости и
полном превосходстве, верещал от адской боли. Но пробить толстенную
броню на спине или хотя бы шее мне не удалось. Лишь еще сильнее
повредить летательный аппарат гиганта, который и так должен был
быть прикован к земле. Правда, сам дракон с такой формулировкой был
явно не согласен.