В конце концов, мы не чужие друг другу люди. Не казнят же меня за то, что я воспользуюсь старой калиткой, а не стану обходить улицу, чтобы к ним заглянуть? Я с презентом. Я с миром. Я даже без камеры, что для меня редкость. Я, правда, устала. И волонтёрство меня вымотало, и перелёт, и дорога, и нервотрёпка.
Мне хорошо здесь. Хочется, чтобы мои вечно отсутствующие хозяева дома уже или опять за бугор уехали, или уже сказали, что всё хорошечно и мне незачем париться.
Да, я паникёр. Не успокою свою душеньку, пойду уже дома на аренде в интернете просматривать и накручивать себя, накручивать.
Осторожно пробираюсь к небольшому двухэтажному дому, сбоку которого припаркован небольшой тёмно-серый внедорожник, и мысленно глажу себя по голове.
«Уля — молодец. Благодаря всё той же старенькой калитке, здесь траву косили, и я выйду отсюда, как и пришла, только с поцарапанными руками. Ноги мои в безопасности. Надеюсь, зачтётся?» — мысленно проговариваю, приблизившись к дверям.
Выдыхаю.
— Соседи. — тихонько зову, опустив кулачок на запертые двери.
Вокруг тихо, как в танке, даже из моего города на участке, Пёсова, не слышно ни звука.
Нет никого, что ли?
Внезапно дверь издаёт протяжный скрип и распахивается. На меня смотрит недовольная девочка-подросток, весьма пухлая, с растрёпанными волосами и красивыми, лисьими, зелёными глазками.
«Как у матери.» — подмечаю я, тепло улыбнувшись девочке.
— Ты ещё кто такая? — противным тоном интересуется у меня деваха.
— Вика, мы недоговорили! — слышится мужской бас из глубины дома. — И почему ты открываешь двери всем подряд?! Я тебя не учил, что сначала нужно хотя поинтересоваться, кто там?
Я что-то конкретно подтормаживаю. Корзина ещё тяжёлая, зараза, от неё уже руки устали.
— Не учи меня жить, и я не скажу тебе, куда тебе идти! — кричит девчонка, едва оглянувшись.
— Вика!
Так, пора отмирать.
— Здравствуй. Я Уля. Ваша соседка. — снимаюсь с тормоза и стираю придурковатую улыбку со своего лица. — Ты, я так поняла, Вика? Будем знакомы? — ставлю корзину у ног и потягиваю девчонке руку.
Та фыркает.
— Ульяна? — наконец-то к дверям подходит особь постарше. Особь мужская. Чертовски привлекательная и половозрелая. Ей, в отличие от некоторых, вряд ли всё ещё управляют гормоны. — Где вы были? Я не мог к вам дозвониться.