-Хочешь – убивай. Я и, правда, виноват
перед тобой, - странно, но в этот момент я
был даже счастлив.
«Мальчишка осторожно гладил складки
перепончатых крыльев, опасливо поглядывая
на хищную морду чудовища.
-Хочешь увидеть сверху свой мир?
– предложило оно.
В тот день мальчик впервые узнал,
что значит обрести свободу. Нестись по
небу, прижавшись к жесткой чешуе Сумеречной
Твари, оставив позади все. Каждого, кого
боялся прежде. Узкие улочки, на которых
вырос и много раз мог распроститься с
жизнью».
Прикрыв глаза, Ийессамбруа ничего
не ответил. Мы стояли так, прислонившись
друг к другу целую вечность. Пока нас не
окликнул ворчливый голос чародея.
-Я, конечно, рад насчет вашего примирения
и все такое. Но здесь неудобно лежать! –
мрачно сообщил Мельвир. – Гвир, скажи своему
другу, чтобы убрал с меня лапу, пожалуйста!
Мы с Ийесом переглянулись.
-Кстати, насчет этого… Он уберет
с тебя лапу, как только ты снимешь Печати!
– расправив плечи, высокомерно сообщил
бывший и будущий Владыка Темных земель.
Чародей помолчал.
-Боюсь, что с этим могут возникнуть
проблемы, - наконец, сообщил он.
-В каком смысле?! – опешил я. – Ты не
можешь убрать собственные Печати, что
ли?!
Конечно, с магами иногда такое
случается. Мне тоже доводилось по молодости
сотворить парочку заковыристых заклинаний,
которые потом никак не получалось развеять.
Но Мельвир вообще-то был светлым чародеем
высочайшего уровня!
-Могу! – поморщившись, сообщил маг.
– Но не буду.
Глаза Сумеречной Твари опасно
полыхнули. Тяжелая лапа нажала на грудную
клетку остроухого, вдавив чародея в землю.
Я сделал жест, заставивший Ийеса чуть
ослабить хватку. Присел на корточки перед
чародеем.
-В каком смысле «не будешь»?! – возмутился
я. – Расклад сил поменялся, если ты не заметил!
Я – снова Темный Владыка и у меня есть Сумеречная
Тварь! Причем одна из сильнейших! Сними
свои дурацкие Печати и умоляй, чтобы я
оставил тебя в живых, светлый! Тогда, может
быть, я тебя пощажу!
Мельвир усмехнулся.
-Ни за что! Я скорее сдохну, чем сниму
их и позволю тебе вернуться к прежним
занятиям!
-Как пожелаешь! – широко оскалился
я.
Следующие четыре часа были для
светлого чародея, ну, скажем так… неприятными.
В пыточных заклинаниях я разбираюсь
не хуже, чем он в аналогичных Печатях. Наконец,
я посмотрел на подвешенного за ноги Ийесом
к дереву окровавленного чародея. По идее
воины, куда более опытные и закаленные
в боях к этому моменту уже ломались. А чародеи
вроде Мельвира, хотя и крепкий народ, но
в бою они обычно стоят где-нибудь на пригорке
и делают гадости вражеской армии с безопасного
расстояния.