Остов грохнулся на пузо и попытался
встать. Я схватил оброненный им меч и с размаху вонзил главному
говнюку в спину. Клинок прорезал ржавые кольца и словно в гонг
ударил в зерцало на груди.
Пора!
Одной ногой наступил на хребет
упавшего мертвяка, вторую закинул на торчащий из спины клинок и,
наконец, наступил на плоскую макушку шлема.
Только тогда враг пришел в движение,
но не попытался меня стряхнуть, а лишь повернулся вполоборота. К
тому моменту я уже схватил меч обеими руками, рявкнул во всю глотку
и со всей силы рубанул по ближайшей скрижали.
Мягкий металл строк не выдержал
напора, следом треснула каменная плита, а потом долбануло так,
словно перед лицом взорвалась связка светошумовых гранат.
Меня отбросило едва ли не к самой
лестнице. Воздух меж колонн задрожал, как в жару над асфальтом, а
камни на миг озарило зарево далекого пожара. Скелеты же затряслись,
как марионетки с обрезанными нитями, и грохнулись на пол.
Четверо сразу обратились в прах, а
пятый пополз ко мне, точно подбитый терминатор, оставляя за собой
длинный след из черной пыли. Я же встал и крепче сжал меч — вернее,
его обломок. От взрыва накопленной колдовской силы клинок разорвало
надвое, но и этого хватило бы, чтобы добить чудовище.
Скелет это тоже понял, замер с
вытянутой рукой, а из прорези донесся удаляющийся гул:
— Ты еще слишком слаб. Навещу вас
позже.
Как только и этот обратился в пепел,
я вскочил и ринулся к люку. Теперь переборка поддалась без усилий,
но едва открыл ее, как наружу подобно скримеру вывалилось несколько
обезображенных мертвяков.
Я отшагнул и вскинул обломок, но
нежить лишь тряслась и корчилась на полу, точно алкаши под
электрошоком.
Похоже, взрыв скрижали крепко дал им
по мозгам, а может, дело в той самой оборвавшейся связи. Так или
иначе, долго это не продлится — с каждой секундой их движения
становились все плавней, а пасти вновь клацали от жажды свежей
крови.
Фармить их некогда — не успею. Так
что сразу поспешил на выручку Тиле. Нашел спутницу в камере
резчиков — бедняга забилась в угол и пыталась зажать подолом платья
многочисленные рваные раны — по счастью, неглубокие.
Влил ей в рот последние флаконы зелья
и маны и помог встать. Девушка озарила нас исцеляющим светом, и
только тогда я вспомнил, что у самого в животе сквозное
отверстие.