— Пошел в бездну! Даже не смей ко мне
больше подходить!
— Ну почему же? Раз у мертвяка
получилось тебя охмурить, то и у меня есть шанс. Хотя бы потому,
что ниже пояса все в порядке.
Девушка резко выпрямилась и залепила
гаду пощечину. Вполне справедливую, вот только лучше бы дождалась
подмоги, потому что у выродка явно от ревности съехала крыша.
Он замахнулся — и мне показалось, что
сердце остановилось во второй раз. Но в последний миг отвел руку и
ударил не лезвием, а обухом, но тоже весьма болезненно. Тила
охнула, отшатнулась и зажала нос, и меж пальцев тут же хлынули
тонкие струкйки.
— Потаскуха! — выпалил эльф, осознав,
что последствия ждут весьма плачевные. — На кого ты променяла
лучшего охотника в деревне?! На проклятую мертвечину!
Я налетел на него подобно смерчу. Без
разговоров и угроз, несмотря на немалую опасность. Если засранец
так хорош в кулачной драке, сложно представить, на что он способен
с кинжалом.
Но мне было откровенно наплевать.
Больше всего на свете хотелось четвертовать подонка, и только
смерть смогла бы меня остановить. И это не фигура речи — селяне уже
нажрались так, что вряд ли смогли бы помочь. У эльфа же, наоборот,
точно открылось второе дыхание — впрочем, я вообще не видел, чтобы
он пил.
И одолеть такого соперника в честном
бою будет непросто, вот только никто не собирался с ним драться
честно. С теми, кто бьет девушек (особенно, моих) разговор короткий
и все средства хороши. Поэтому я вскинул руку и пустил взрывную
стрелу под ноги ушастому.
Бахнуло, как граната, но толща воды
поглотила большую часть урона. Поэтому выродка просто подрало, а не
оторвало конечность по колено. Аэльдар всплеснул руками и упал на
колено, с шипением зажав глубокую рваную рану.
Боевого настроя при том не утратил —
наоборот, стал еще злее и вознамерился желанием отомстить: глаза
заблестели в ночи, как звезды. Я же просто призвал скелетов и велел
им как следует отмудохать хлыща — только кулаками, без оружия.
Гад умудрился прикончить одного
слугу, но затем оставшиеся сшибли его с ног и устроили такой
массаж, что крик разлетелся по всему пляжу. Добивать его никто не
собирался, я лишь хотел ограничиться парой сломанных пальцев, чтобы
не размахивал потом своими клешнями. Но жрица схватила меня за
плечо и мотнула головой:
— Не надо. Он свое получил, а без
такого умельца селянам придется несладко.