— Да, — с легкой неохотой произнес я.
— Будь осторожна.
— Ты тоже. Надеюсь, сельчане хотя бы
завтра не станут тебя донимать.
— Хотелось бы. Удачи.
— И тебе. Пока.
Она ушла, а я остался в тяжких
раздумьях. Нужно где-то строить базу, но где? На дне не получится —
для этого нужен какой-то запредельный уровень технологий.
Огородиться частоколом? Не думаю, что успею возвести достаточно
надежный тын, чтобы сдержать два десятка бойцов.
Скорее всего, забор просто сожгут.
Ведь для обороны придется обороняться, как бы странно это ни
звучало, а убивать местных я не хочу.
А что если построить плот? Скелеты
нарубят и притащат сухостоя, гвоздей тут полно, якорь и цепь тоже
найдутся. Отплыву метров на сто, встану над косой и буду спокойно
заниматься своими делами.
Конечно, в меня наверняка попробуют
стрелять, но тогда нырну на дно — и дело с концом. Конечно, в
теории селяне смогут доплыть до плота и развалить его вместе со
всем скарбом, но идеи лучше все равно нет. Так что подкрепившись
яйцом и отрегенив ману, я вызвал троих из гроба и составил новый
план задач.
Вы успешно свалили
дерево
Сила:
+1
Опыта получено:
50
Открыто ремесло:
лесоруб
Валка деревьев ускорена
на 1%
Так до воина, блин, скоро прокачаюсь.
По привычке утер несуществующий пот со лба и взглянул на результаты
плодотворной работы. К вечеру мы срубили, обрезали и вынесли к воде
два десятка сухих бревен — каждое около тридцати сантиметров в
диаметре.
Титанический труд, но он того стоил.
Дальше — больше. Вооружившись молотками, сколотили прямо в воде
достаточно широкий плот, который хорошо держался на волнах. Размер
— пять на десять метров, вполне есть, где развернуться на первое
время.
Пока переводил дух, слуги смастерили
стол, лавку, небольшой ящик и навес с одной стеной — на случай,
если меня все же вздумают утыкать стрелами. Закинув на борт
небольшой якорь, взяли обломки досок и погребли вдоль косы, пока не
удалились на достаточное расстояние.
Здесь и закрепились, покачиваясь на
едва заметных волнах. Раньше эта качка наверняка довела бы до
тошноты, но мертвецу морская болезнь не страшна, так что я
завалился на столешницу и принялся продумывать дальнейшую прокачку.
Однако в мысли то и дело врывалась Тила в своем укороченном
платьице, хоть и вызывала в теле такой же отклик, как и красиво
написанный натюрморт.