Я спустился вниз, где тут же был перехвачен Анной.
— Куда собрался? — сурово спросила она.
Я оторопел, и у меня даже рот открылся от удивления.
— А ты откуда знаешь, я же ещё и слова тебе не сказал.
— Да по тебе всё видно: по глазам, по твоим движениям. Ты же мой
муж, в конце-концов, — нахмурилась Аня. — Так что, куда собрался
или будешь отпираться?
— Цесаревну спасать.
— Ольгу? — нахмурилась Аня.
— А ты знаешь каких-то других цесаревн, ради которых я променял
бы запечённого гуся от Семёновны на их сомнительное спасение?
— То есть, ты даже ужинать не останешься? — кажется, Аня сильно
расстроилась.
— Не, не останусь, дорогая. Там, в буквальном смысле слова, надо
спасать мир. Снова!
— Хорошо, пирожков возьмёшь?
— Обязательно.
— А кого из людей?
— Призрак и Баньши. Больше людей не нужно. Кара, девочка моя, —
повернулся я.
Пантера, услышав мой голос, приподняла голову.
— Прогуляемся?
«С удовольствием», — большая кошка улыбнулась и потянулась.
Вообще, после случая с её родным миром, настроение у Карамельки
сильно поднялось. Она стала спокойнее, и даже реже заходила к
белкам в Разлом, тем самым — синим, которые жили аккурат в воздухе
у меня над усадьбой. Честно говоря, сначала я хотел его закрыть раз
и навсегда, но потом понял, что это плохая идея.
У большинства людей кошки снимают стресс, шурша пакетиком или
царапая обивку любимого дивана. Карамелька же моя поднималась на
вертолёте, запрыгивала в Разлом и уничтожала местных белок. Не
насмерть, конечно. Она тоже была девочкой умной, и понимала, что
надо оставить им шанс восстановиться. Но зато из синего меха
получались шикарные шубы. И у Кати, и у Ани были уже такие. И
вообще, это оказалась фишка моих жён. Они своим подругам дарили
такие шубы на всякие праздники. Купить их нельзя было ни за какие
деньги. Походу мои девочки (и Карамельку я считаю девочкой, в том
числе) устроили серьёзную конкуренцию самому пафосному коронатскому
«Хер Бесу». Теперь, наверное, любая модница в мире не так хотела
получить сумку «Пипкин», как синюю шубу от моих жён. Ну, что тут
удивительного, коммерческая жилка у Ани сработала, как всегда, на
пять баллов.
— Кого-то ещё? — спросила Аня.
— Ага, кого-то ещё...
Я пристально посмотрел на Цербера, который лежал сейчас кверху
лапками на своей подстилке и громко храпел, вывалив наружу язык. На
самом деле, в обычной своей форме он был похож на чихуахуа, но в
последнее время стал похож на мячик, потому что всё время жрал.
Спать он особо перестал, у него появилось новое хобби — он начал
жрать, как не в себя. А потом начал совмещать. Наедался и убирался
куда-то в уголок, потихоньку там отсыпаясь. И как-то выпал у меня
из вида.