Судорожно сглатываю, мну край кофты.
– Зачем так долго? – хриплю. Десять минут с распалённым Ресовским – а он будет распалён – для меня катастрофа.
– Нужно, чтобы у него окончательно уплыли мозги, – хмыкает Вадим. – А потом мы ему позвоним. И у тебя будет ещё около пяти минут. Этого должно хватить, чтобы спуститься по лестнице, – замираю, представляя, как буду в длинном платье пробираться по узкой пожарной лестнице. – Не волнуйся, любимая, – подбадривает Вадим, – я буду рядом. Веришь мне?
Верю. Конечно, верю. У нас всё получится.
Этот разговор даёт мне силы держаться сейчас.
Элина Сергеевна отступает от меня в сторону, рассматривает.
– Просто восторг! Повезло ж тебе, Ника!
Повезло? Это лишь тряпка. Дорогостоящая тряпка. Натуральный шёлк, органза, кружево, бисер из горного хрусталя. Хорошо, хоть без дурацких колец и кринолина.
На голове у меня диадема – на ней извивается замысловатая вязь тончайшей серебряной проволоки, росинками блестят бисеринки, чаруют ароматом живые цветы апельсина и мирта.
Они же повторяются и в моём букете, наряду с изысканными орхидеями, лизиантусом и другими изящными и нежными цветами.
Тончайшая фата, прозрачным шлейфом устилающая пол, придаёт моему образу воздушности. Край свадебного покрова оторочен нежным кружевом и забрызган капельками горного хрусталя.
Мой образ выдержан до мелочей. Хоть сейчас на обложку журнала.
Ага, в номинации «Самая печальная невеста».
Я не хочу выходить за Ресовского – но он меня не спрашивает.
Мне остаётся лишь вздохнуть, взять букет и идти вниз.
Там уже ждёт Алёна Темникова. Волнуется. А ей нельзя. Но бедняжка в сотый раз проверяет свадебный сценарий. Всё расписано буквально по минутам.
Нас уже ждут у ЗАГСа. Лучший зал бракосочетаний арендован полностью. Больше никаких регистраций, кроме нашей.
Я вхожу внутрь – и добрая сотня глаз уставляется на меня. Кого здесь только нет – чиновники высшего звена, бизнесмены, политики, в общем, весь местный истеблишмент. Хищники. Из взгляды обгладывают меня до кости. Их шепотки гонят ледяные мурашки вдоль позвоночника.
Боже, став женой Ресовского, мне придётся жить среди этих пираний.
Хорошо, что он вовремя оборачивается. Установив зрительный контакт, становится легче дышать. Вернее, дышать снова тяжело, потому что в его глазах снова что-то такое… плотоядное, пожирающее. Но этот зверюга уже частично приручен. И поэтому не так страшен.