Мир или тор, будет разбит на четверти, собранные из разных
концов света, чтобы снизить вероятность объединения. Каждую
четверть возглавит лидер, наделенный абсолютной властью, сменяемый
исключительно нами. Возможно, мы организуем четверти-тюрьмы, в
которых преступники и так называемые несогласные будут работать на
наше благо за баланду. Земля превратится в самую эффективную форму
бизнеса во всей вселенной.
Зал снова наполнился аплодисментами.
— Ну, поднимем бокалы за наше успешное начало. — Голограмма
Скальцини тоже подняла бокал.
Несколько тысяч самых богатых людей планеты наполнили звоном
бокалов помещение. Роботы официанты засуетились между столиками,
раскладывая закуски и подливая еще шампанского.
Прошло несколько минут. За одним из столиков пожилой мужчина
схватился за сердце и уткнулся лицом в тарелку. Вскоре за другим
столом случилось то же самое. Затем в разных местах люди начали
терять сознание. Фигура Скальцини дьявольски ухмылялась, глядя на
происходящее. В манипуляторах робоофициантов появились тонкие
штыри, которыми они хладнокровно пробивали головы потерявшим
сознание и еще живым людям. Вскоре кровавая вакханалия была
закончена. Роботы вернулись на место. Со штырей на пол стекала
розовая субстанция из крови и мозгов.
— Это самый грандиозный рейдерский захват. — Самодовольно
произнес Скальцини. — Мы отжали целую планету у всех ее
владельцев.
Закрытый город Исеть, сателлит Екатеринбурга.
Город ученых и предпринимателей с двухсоттысячным населением
специально проектировался в синтезе урбанистики и природы.
Невысокие здания, утопающие в зелени, многочисленные парки,
наполняющие его кислородом и ароматом леса, создавали правильный
психологический настрой жителей. Никому их них не пришло бы на ум
упрекнуть власти в том, что они тратят лучшие годы жизни в бетонных
коробках каменных джунглей.
Алекс шел не спеша по парку, расстраивая белок пустыми руками, и
думал о словах Николая. Можно ли было воспринимать его опасения
всерьез. Скорее всего, он счел бы его слова продуктом больного
воображения и забыл навсегда, но мешали это сделать хорошо
ложившиеся в общую картину предупреждения Гедеминаса: «Вам скоро
некому будет задавать вопросы». И еще прибор, который он не
позволил осмотреть. Сумма событий настойчиво собиралась в картину,
на которой не хватало нескольких деталей, чтобы получить цельный
образ. Но то, что имелось, вызывало беспокойство.