Восемнадцать лет мне исполнилось 21 июля 1942 года. И мы с приятелем сразу подали заявление в Даниловский военкомат с просьбой призвать нас в армию. Нам мальчишкам казалось, что война это сплошные приключения и романтика. Но меня призвали в октябре. В тот день меня послали в колхоз, вместе с другими служащими, теребить лён. Повестку из военкомата мне привёз посыльный, на трофейном мотоцикле, прямо в поле. Когда я взял эту бумажку в руки, мне стало жутковато, вся романтика куда-то исчезла, умирать не хотелось. Я вспомнил о недавней гибели моего друга Олега Коровкина, нашего Павлика, значит и мне придётся умереть. Эту реальность, в той ситуации, я отчётливо осознал, и в мыслях стал готовить себя умереть за Родину.
В тот же день мне надо было явиться в военкомат, поэтому я сразу поехал с мотоциклистом домой. Переодевшись в одежду похуже, потому что её всё равно придётся поменять на военную форму, я пошёл в военкомат, а потом на вокзал. Меня провожали мама и младшие братья близнецы Саша с Вовой. Теперь они будут жить втроём. Папа ушёл на фронт добровольцем раньше меня.
Мама не плакала, но была очень серьёзной. Она вручила мне карандаш, тетрадь и просила писать письма, хотя бы одну строчку.
Зачислили меня в учебный снайперский полк, входивший во вторую учебную бригаду, прослужил там почти год, а летом 1943 года, меня перевели в Москву, в центральную школу инструкторов снайперского дела (ЦШИСД). Прибыл я туда уже с погонами сержанта и был назначен заместителем политрука роты. Командиром нашей роты в школе, был герой Советского Союза, известный снайпер с Ленинградского фронта, Владимир Пчелинцев. Так, в третий раз, я оказался в Москве, которая преобразилась на мирный лад, потому что фашистов уже гнали на всех фронтах. Центральная школа инструкторов снайперского дела находилась на станции Вешняки на окраине Москвы. Поездом можно было доехать до Ярославского вокзала за пятнадцать минут.
Учили курсантов в снайперской школе тринадцать месяцев, по очень насыщенной программе. В то время в офицерском училище учили девять месяцев, нам же, после окончания учёбы присваивали звание не выше старшины. Занятия по стрельбе у курсантов были основными. Нас учили стрелять из всех видов стрелкового оружия, как нашего, так и трофейного.
Стоит ли рассказывать об учёбе в снайперской школе. Почти все дни там были похожи друг на друга, да и методы обучения, возможно, являются до сих пор государственной тайной. Одно надо сказать, что гоняли нас на совесть. Кроме стрелкового дела, большое внимание уделялось физической подготовке, а так же обучали немецкому языку, который я после восьми классов школы неплохо знал, и с интересом изучал.