Закрыв лицо руками, я свернулся в клубок, уже чувствуя дыхание
смерти.
— А ну пшли вон, дармоеды проклятые! — услышал я старческий
голос, сразу чувствуя, как давление на меня ослабилось. — Нечаго в
моей деревне людей жрать! Кто за его похороны платить будет? Вы,
нахлебники проклятые?!
Услышав про похороны, я тут же с удивлением выглянул из-за своих
рук. Тот самый старичок, управлявший повозкой, тут же снова стегнул
кобылку, равнодушно продолжая дорогу. Я хотел поблагодарить его, но
было уже некого. Так что я осторожно поднялся, осматривая себя и не
находя даже крови погибшего французского товарища. И крошки не
оставили, ироды!
Отряхнувшись от земли и шерсти, осторожно поковылял, хромая на
одну ногу, что подвернул, убегая. Я пока не знал, куда шёл — хотел
просто выйти из этого непонятного места. Заприметил невдалеке холм,
на который решил подняться, чтобы осмотреться. Но, пока выбрался из
деревеньки, заметил небольшой указатель, на котором было только
название «Изумрудное».
Ещё раз взглянув на деревню, в очередной раз заметил только
траву и маленькие домики. Ну и где изумруды-то? Продолжив путь на
холм, я искренне надеялся увидеть с него путь домой. Это всё,
конечно, очень интересно, только я не этого хотел! Не об этой
свободе я размышлял, не этого покоя просил! Я же, как герой старых
анекдотов, ушёл за хлебом и пропал на десять лет. И ладно бы
вернулся, так не знаю как!
Буквально на четвереньках взобравшись по крутому холму, я встал
на вершине, снова чувствуя, как ветер подхватывает волосы. В лучах
тёплого солнца мне открылся вид на город неподалёку. От него к
деревне вела небольшая дорожка, по которой и ехал спасший меня дед
на лысоватой кобыле. Там уже, ещё выше, в самом центре города,
виднелся огромный замок, видно который было даже с такого
расстояния.
И вот он уже мог называться изумрудным: такое количество
драгоценностей отражало свет от его стен и крыши. Ну а снизу
раскинулся и сам город, небольшой, но симпатичный. В нём уже
копошился муравейник жителей, спешащих по своим делам. Мне издалека
показалось, что уж слишком всё какое-то средневековое. Девушки в
передниках с корзинками, мужики в чём-то непонятном мотаном.
Меня неожиданно накрыло странной тенью, и я задрал голову, чтобы
увидеть этот низколетящий бесшумный самолёт.