— Алле, папочка! Я… Я хорошо. Пап, мы с мамой не поедем на барбекю. На электросамокаты скидка. Мы едем мне выбирать… А? Маму дать? — растерянно хлопает длинными ресничками.
Катя, ободряюще улыбается и берет телефон дочери. Обняв ее, вдыхает сладкий карамельный запах родного ребенка. Сделав глубокий вдох, отвечает:
— Да?
— Ты специально все подстроила? — рычит Кравцов.
— Я ничего не обещала, если помнишь. У нас могут быть свои планы. Ты просто поставил меня в известность. В тот момент не готова была ответить, — внутри нарастает гнев, что приходится оправдываться, хотя совсем не обязана этого делать.
— У нас совместная опека над дочерью, а мы видимся только по воскресеньям, — так и выстреливает недовольством сквозь зубы.
— Не путай жидкое с мягким! Проводить время с ребенком и уделять ей свое внимание — это одно, а тащить ее на вечеринку, где она будет просто с боку бантик — другое!
Хотелось добавить про его Альбину, но это будет означать, что ее задел сам факт, что у бывшего мужа появилась девушка на постоянной основе.
— Катя, ты можешь хоть раз пойти мне навстречу? Но, нет. Ты же костьми ляжешь, чтобы было только по-твоему. Упертая, как…
— Как кто? — сузила глаза: «Ну же, Кравцов, не разочаруй. Назови упертой козой, которой ты навешал ветвистые рога».
— Чего ты хочешь, Катя? — он, похоже, выдохся. — Я хочу сделать, как лучше. Хоть что-то исправить…
Вот же тварь! Завел себе дурочку блондинистую, и так исправляет?
— Катя, почему ты молчишь?
Пристанет репьем, хрен отдерешь. Все нервы вымотает под остаток. В ней столько битого стекла внутри, что ломать даже ничего не нужно, один хруст идет. Скоро в песок перемелется.
— Ответь мне на один вопрос, Клим… Что ты скажешь дочери про свою женщину? — Синицына как наяву увидела, что он тянется к узлу галстука, чтобы его ослабить.
— Ты ей сказала?
— Да, сказала.
— Катя, как ты ей сказала? — тон заметно повысился.
Синицына скосила глаза на кудрявую макушку, притихшую рядом и внимательно впитывающую каждое слово. Отняв телефон от уха, она попросила дочь пойти в свою комнату, прибавив тихое и настойчивое «пожалуйста».
Когда Вероника неохотно, насупившись, и несколько раз оглянувшись, все же ушла, Катерина продолжила:
— Только правду… Это ты у нас мастер выворачивать наизнанку суть. Сказала, что у тебя новая женщина, Кравцов. Или ты решил «сюрприз» Нике преподнести и на пикнике представить новоиспеченную мачеху? Ты хоть немного думаешь, что делаешь? Как она воспримет?