Только для того, чтобы начать расстёгивать свою ширинку!
Он наконец-то останавливает свой седан, и я вижу, как нашу машину со всех сторон словно укутывает пуховым лебяжьим одеялом из снега.
Я словно зачарованная смотрю на моего босса, который тем временем уже расстегнул штаны и достал из них торчащий, похожий на гриб член, и начинает нашлифовывать его своей ладошкой.
— Что вы делаете? — бормочу я в ужасе, а он поворачивается ко мне и смотрит тем уже подёрнутым пеленой взглядом, в котором плещется неприкрытое неконтролируемое желание.
— Не прикидывайся дурочкой. Ты же умная девочка, Верочка. Давай, пососи его… — хрипло приказывает он мне, словно отдаёт очередное распоряжение.
— Но я… — начинаю я судорожно объяснять ему, как он резко рявкает на меня:
— Бери в рот, сука! Быстро, я сказал! Или ты думаешь, что ты такая одна?! Только не говори мне, что ты не строила мне всё это время глазки?! Хотела повышения?! Вот и будет тебе повышение, — рычит он на меня, уже плохо контролируя своё желание.
Слёзы застилают мои глаза, я плохо соображаю, что мне делать. Я знаю точно одно: я совсем не хочу делать своему боссу минет, но ещё больше я боюсь, что если я откажусь, то он просто изнасилует меня по-настоящему…
А у меня и секса-то в мои двадцать лет особо ни с кем не было, если не считать тех пары раз с Ильёй, которые меня и не впечатлили-то особо…
— Чего ждёшь?! — грозно сверкает на меня Иван Андреевич, и, резко схватив мои волосы на затылке, наматывает их на кулак и тычет моё лицо прямо в свой пах, откуда торчит его красный грибок-член.
Мои губы почти упираются в его остроконечную фиолетовую головку, от волос пахнет чем-то кислым и прелым, и меня чуть ли не тошнит, пока я так и зависаю над его подрагивающим от нетерпения членом.
Я не могу заставить себя.
Но я понимаю, что мне будет только хуже.
Тяжёлая рука надавливает на мой затылок, и я буквально проглатываю член своего начальника, но всё ещё не решаюсь даже облизать его.
— Давай соси, — хрипит мой босс, сам двигая моей головой вверх-вниз, но я всё равно стараюсь дотрагиваться до него языком и губами, насколько это возможно.
— Ты что, даже отсосать нормально не можешь?! — начинает беситься Иван Андреевич, и я бормочу ему сквозь слёзы:
— Пожалуйста, не надо, отпустите меня… Я не хочу… Не хочу повышения, — плачу я, пока его пистон выскальзывает из моего рта.