И вот теперь, стоя перед трёхметровой мини-версией Эйфелевой
башни, я впервые за долгое время ощутил себя по-настоящему
удовлетворённым. И не только из-за детища своей фантазии, но и
потому, что я наконец-то удовлетворил своё любопытство, которое
терзало меня последние полгода.
Оказавшись в библиотеке поместья госпожи Ясаки, я почувствовал
себя так, словно спустился на завтрак, а передо мной вместо риса с
омлетом — целый шведский стол, только из знаний. О да, здесь было
из чего выбрать, и это мягко сказано — книги по магии, мистике,
древним артефактам, святым механизмам, фракциям, пантеонам, скрытым
силам, географии Подземного мира, структуре Церкви и Небес,
биографии различных исторических сверхъестественных фигур — в
основном ёкаев, но и представители других рас тут тоже
присутствовали. Это было как стоять перед “Вратами” из “Стального
Алхимика”, только без Истины и опасности потерять одну или две
конечности.
И, ясное дело, моё ОЧР — обсессивно-читательское расстройство —
наконец-то дало жару. Если до этого я физически не мог прочитать о
том, что меня интересовало, то теперь мог разгуляться: то самое
чувство, когда не можешь остановиться, пока не прочтёшь "ещё одну
страничку". Это чувство всегда было со мной, тихо скребя на душе, и
наконец-то настал момент, когда я смог как следует его унять!
А ведь эта неудовлетворённость была со мной с тех самых пор, как
я узнал о настоящем происхождении своей семьи, по крайней мере по
материнской линии... вряд ли у моего отца есть самурайские корни.
Всё это время доступ к подобным сокровищам — книгам, знаниям и
бесконечным горизонтам информации — казался мне чем-то
недостижимым, словно далёкая звезда, мерцающая на ночном небе,
недоступная для простого смертного. Всё, что я читал до
сегодняшнего дня, было тщательно отфильтровано. Не то чтобы я жил в
вакууме — книги, учебники, пособия, энциклопедии — да, это всё
поступало ко мне, но исключительно через Томоэ, а значит, через мою
мать. Это не было цензурой со стороны Томоэ — всё-таки она не
держала при себе карманную библиотеку. Скорее наоборот: всё, что
знала моя сестра, знал и я... ну, по крайней мере, я знал всё, что
успел усвоить за эти полгода.
Однако у этого информационного вакуума и неявной цензуры
всё-таки был источник под именем Микото Орэки. И это, если честно,
больше всего выбешивало меня в её отношении ко мне. Я мог понять
всё остальное, но это… Это уже было личным.