Впрочем, даже так, если он был таким могущественным магом,
почему не использовал свои силы в полную мощь? Почему не усилил
свою атаку настолько, чтобы от меня осталось только воспоминание и
кровавое пятно на полу? Возможных объяснений было несколько. Может,
он просто решил меня пощадить? Сомнительно. Таких противников, как
он, я не встречал раньше, но если их репутация хоть наполовину
соответствует реальности, то на жалость они не способны. Может, он
хотел поиграть? Возможно. Иногда маги с огромной разницей в силе
предпочитают не убивать сразу, а проверить, на что способен их
оппонент. Как хищник, подбрасывающий мышь перед тем, как её
сожрать.
Но, честно? Я считал, что нам просто безумно повезло. Не зря же
напротив моего показателя удачи красуется этот злополучный ранг A…
Но если уж быть откровенным, сама мысль о том, чтобы полагаться на
него в ситуациях, где на кону моя жизнь, мне категорически не
нравилась.
— Удача — это тоже часть силы, — с фирменной ухмылкой заметил
Азазель, лениво пожав плечами.
Сказал он это с таким непринуждённым тоном, который мог бы
вывести из себя любого, кто воспринимал мир слишком серьёзно.
— Кроме того, обладание магической силой на уровне среднего
ранга в десять лет — вещь, безусловно, стоящая внимания. Это очень
даже похвально. Конечно, не сказать, что это что-то исключительное,
— он слегка наклонил голову, будто вспоминая что-то, затем кивнул
сам себе и продолжил: — В Григори есть одна магичка, которая уже в
четырнадцать пересекла границу высокого ранга…
На этом моменте он замолчал, как будто решая, стоит ли
продолжать. В конце концов, он хмыкнул и, слегка покачав головой,
добавил:
— Впрочем, она владеет Лонгином, так что довольно глупо пытаться
сравнивать.
Лонгин. Одно единственное слово — и я почувствовал, как внутри
что-то дрогнуло. Даже у меня, несмотря на весь мой рассудок, это
вызывало зависть. Не то чтобы я собирался терзаться этим чувством,
нет. Но, если быть честным… что-то внутри всё равно неприятно
кольнуло. Лонгин — легендарное святое снаряжение, артефакт, который
может разорвать границы возможного. Для любого мага или воина
получить его — значит получить ключ к силе, с которой смогут
считаться даже боги.
Но это чувство оказалось мимолётным. Через мгновение я уже
трезво оценивал ситуацию и… просто отпустил зависть. В конце
концов, можно ли считать, что в каком-то смысле я тоже пользователь
Лонгина? Конечно, это не совсем так. Моя "система" не имеет ничего
общего со святыми снаряжениями. Она не выглядит как легендарное
оружие, не испускает божественного сияния и не несёт в себе истории
тысячелетий. Да что там, она даже не даёт мне моментального
прироста силы, усиливая меня лишь косвенно и постепенно.