Джонни поднимает голову наверх. Наши глаза встречаются. Я не
отвожу взгляда, просто залипла в нем, как муха неосторожная в темном вересковом
меде. И он не отводит. А затем кивает в сторону минус первого этажа.
— Идем к нам, — он не улыбается, а глаза колючие, холодные и злые.
— Не уверена, что это хорошая идея, — выдавливаю из себя.
— Почему?
Джонни делает движение в сторону ступеней и поднимается ко
мне. А у меня аж дух захватывает, и сердце стучит все быстрее по мере его
приближения. Вот он уже совсем рядом, возвышается надо мной. А я… внезапно ясно
представляю его мускулистое тело в плавках. И меня сразу в жар бросает. Потому
что я видела его обнаженным. Забыть совершенные кубики, поросшие темным
волосом, татуировки, бугрящиеся мышцы под бронзовой кожей не так просто.
— Почему? — повторяет, не подозревая о моих ошалевших
мыслях.
— Не думаю, что он позволит, — говорю правду, глазами показывая
на закрытую дверь кабинета.
— Почему? Ты же со мной будешь, — пожимает плечами Джонни. — Что
здесь такого?
Я не шевелюсь.
Джонни выхватывает мобильный из кармана.
— У нас вечеринка, дядь. Невесту твою заберу в бассейн? —
говорит,
отвернувшись. — Конечно, присмотрю. Понял.
А потом поворачивается снова ко мне.
— Разрешил.
— Я… плавать не могу.
— Там не глубоко. Впрочем, не хочешь, сиди здесь! — Джонни
сверкает на меня своими очами.
Злится. Но на что?
— У меня купальника нет… — выдвигаю последний аргумент.
— Есть, — хмыкает Джонни. — Македонский
тебе весь гардероб заказал. — Иди, переодевайся!
Купальников и впрямь отыскалось несколько. Все как на подбор
из коллекции всем известного Ангельского Бренда. Вообще почти все нижнее белье
и бюстгальтеры были под этой маркой. Очень красивые, изящные и дорогие
комплекты. Пока жила с папой, не часто позволяла себе такое. Оно
и понятно. У отца вечно с деньгами проблемы были.
Купальник я надеваю самый скромный, слитный. После аварии на
теле остались небольшие шрамы и демонстрировать их всем подряд я не считаю
нужным. Светло-каштановые волосы собираю в пучок. Надеваю длинный шелковый
халат — не в купальнике же со второго этажа спускаться…
Внизу веселье набирает обороты. Мне страшно и не по себе. Но
сидеть одной в комнате, ожидая, когда Македов наорется и
наматерится на своих подчиненных, еще хуже.