– Неужто просто ради забавы?
– Разумеется, девки ей и слова злого не сказали…
– Что ж ей на старость лет спокойно не живется? Вот же бедствие
ходячее…
– Ох, еще и напасть от Черного Короля… Слыхали, он уже в земли
Северные вторгся?
– А как же, слыхали… Князья рать была разбита в пух и прах!
– Неужто, он и до нас скоро дойдет?..
Ягда навострила ушки. Слова Агафьи вновь всплыли в памяти, ведь
ежели эту деревушку захватят, то и на ее лес покуситься могут… Из
раздумий вывел подошедший Сэви с полной корзиной припасов.
– Ведьмочка, я почти все взял. Осталось только мясо. Ты же не
против?
– Нет, коли ты мне эту гадость в тарелку класть не будешь…
– Не буду. Пойдем, – он направился вглубь деревни, но далекой
уйти им не дали.
– Бабушка Яга, неужто ты раба есть не стала? – рядом показался
мужичок средних лет с уж больно густой шевелюрой.
Ягда нахмурилась. К ней редко людишки подходят, тем более
начинают разговор. Но где-то этого обормота она уже видела. Вдруг
ее осенило - это ж купец! Тот самый, который продал Сэви…
– Позволь поинтересоваться, отчего?
– А он в хозяйстве пригодился, да и, оказывается способен не
только мой голод удовлетворить, – Ягда выдержала паузу. У купца
лицо вытянулось так, что он на осла стал походить. – Ох, купец, ты
бы знал, как мне услужил с этим рабом. Он и ножки мои разминает, а
по ночам поясницу согревает… – ведьма мечтательно улыбнулась,
обнажая свои беззубые десны, а кто-то зубастый скрипнул совсем
рядом.
– Так ты… со старухой? – мужичок ошалело переводил взгляд с
бабушки Яги на Скелетообразно и со Скелетообразного на Бабушку Ягу.
– Она ж тебе в бабки… Да что там бабки - в прабабки годится!
– Не такая уж я и старая… Между прочим, у меня сердце девичье и
еще может трепетать от ласк мужских, – сзади закашлял поставщик
“мужских ласк”.
Сэви все же не выдержал и склонился над ухом ведьмы.
– Ведьмочка, я тебе это припомню, – прошептал он.
– Ох, Милок Скелетообразный, ну не средь бела дня же… Потерпи
хотя бы до вчера, – намеренно громко запричитала Ягда, а у
человечишки так и стреляли искры из глаз.
Купец икнул и стал краской заливаться. Он приоткрыл рот, закрыл,
вновь открыл, да слов подходящих подобрать так и не смог...
– Бывай купец, – Ягда вдоль по улочке пошла, а мужичок так и
остался стоять, да удивленно на раба смотреть.