Лишь в самых крайних случаях, вроде того, что был с тем
шамтанарцем, нужно было действовать настолько радикально.
Это помогало, так как позволяло спасти где-то девяносто
процентов всех, кто по уставу должен был быть поставлен к стенке.
Карцер, плети, клеймение, наряды, сокращение пайков — все это
вполне себе эффективно заменяло расстрелы. Во всяком случае,
рецидивов, когда уже оправданный человек вновь совершал какую-то
жесть, было крайне мало, всего четыре человек из сотен, кого мы
оправдали.
Жаль только, что избежать расстрелов полностью не выходило.
К этому часу, то есть за десять часов, что я не проверял почту,
было уже четыре инцидента, в которых отменить расстрел было
невозможно: нападение с заточкой на кадета с лишением глаза,
молитвы «кому-то, кроме Императора», попытка группового
изнасилования оглушенного бойца в туалете и употребление
наркотиков. И того, семь человек отправлялись к стенке.
Еще было восемнадцать попыток суициды, четыре удачных суицида,
восемь драк, двадцать семь отказов исполнять приказ, шесть попыток
нарушить территориальные границы на корабле и сорок пять инцидентов
«непристойного поведения», вроде плевков в сторону гардемаринов,
матов, публичных «необоснованных» испражнений, публичных актов
мастурбации, порча корабельного имущества, росписи на стенах, и так
далее, и тому подобное.
Тут уже кадеты вполне себе справлялись, выдавая достаточно
нормальные наказания, а также разбираясь, где гвардейцы действовали
в своем уме, а где нет.
За самих кадетов и младкомов я искренне радовался — это был хоть
и небольшой, но все же повод порадоваться. Как-никак, они еще с
Вильяра хорошо набрались опыта, а потому вполне себе могли
действовать самостоятельно, без моей помощи.
Как по мне, большая часть из них уже были способны стать
младшими комиссарами.
" — Ага, как раз скоро на одного меньше станет…» — пронеслась у
меня в голове злорадная мысль.
Пока что дело с предателем было, по сути, заморожено. Сделать он
что-либо не мог — на корабле кругом камеры, до меня ему не
добраться, а любые крамольные мысли могут списать на безумие и
мигом его выдать. Так что я пока что был в безопасности.
Самому же искать тоже было пока невозможно. Любой человек, на
которого я хотя бы попытаюсь положиться, может выдать меня самым
внезапным способом. Та даже просто выкрикнуть «Среди младкомов есть
предатель и я его ищу!».