С согласия князя Святослава нас с сестрой завели внутрь, а дверь с грохотом захлопнулась за нашими спинами, наконец-то отрезая от нас пронизывающий холод.
Замёрзнув, что называется, до последней косточки, мы с Юнией не могли проронить ни единого слова. Стоило нам только чуть разомкнуть уста, как зубы начинали выбивать такую дробь, что их с трудом удавалось унять. Всё, что было для нас возможно, так это склониться перед резко вставшим князем.
Последний чёрным вороном сразу закрыл собой свет многочисленных свечей, наводя на нас с сестрой тень.
— Кто из вас Милолика? — сурово спросил он.
Взгляд его был грозен и не обещал тёплого приёма. Моё неидеальное лицо князь Святослав заметил в первые же мгновения и, вполне очевидно, ждал совсем другого ответа.
— Это я, — едва вымолвила я дрожащим от холода голосом, низко склоняя голову.
Оглядев меня с ног до головы, будущий муж остановился взором на моём лице. Схватив за подбородок, заставил поднять голову, чтобы получше разглядеть множество мелких шрамов на правой щеке. Он оказался резок и груб, а потому я уже точно не ждала ничего хорошего от предстоящего брака с ним. Можно даже сказать, заранее знала, что должна была сгинуть в кратчайшие после свадьбы сроки, как неугодная.
— Милолика… — задумчиво произнёс Святослав, поворачивая мою голову то влево, то вправо, и разглядывая меня, словно лошадь на базаре.
Горло моё так и сдавило, словно тисками, а глаза заполнило слезами. Как ни готовилась я к этой встрече, всё равно мне хотелось волком выть от нахлынувшей тоски.
— Имя ей дали до болезни, унёсшей красоту, — произнесла сестрица, пытаясь защитить меня от княжеских насмешек.
Святослав смерил её недобрым взглядом и наконец отпустил моё лицо. Кожа под его пальцами отогрелась, и жар от той пополз по щекам, вынуждая меня опустить глаза в пол.
— Что за болезнь? — сухо спросил князь, возвращаясь в уютное кресло, но нам присесть не предлагая.
— У нас её называют чёрной. Переболела ещё в юном возрасте, уже много лет прошло, и доктора уверяют, что это не заразно,— принялась оправдываться я.—Сестра ведь и папенька не заболели.
— А кто заболел? — спросил мужчина, даже не поворачиваясь в нашу сторону.
Отличный приём, но другого ожидать было глупо.
— Наша матушка не выжила. Чёрная болезнь её жизнь забрала, а Милолику пощадила, — вновь вступила в разговор Юния.