Алешка одевается, собирает в рюкзак сменное белье, напяливает потертые, видавшие виды кеды. Поднимает на меня взгляд – послушный, искренний… Он же не виноват ни в чем. И я… не виноват. Так мне хочется думать. Я ведь тогда правильно поступил? Правильно, потому что предателей не прощают. И сейчас Весна для меня пустое место – предательница. Лгунья.
Мы едем по ночному пустому городу. Всматриваюсь в дорогу так, что от напряжения болит голова. От мыслей шальных болит… Что я мог упустить тогда? И почему она ничего не сказала? Да и генерал Завьялов – уж он-то меня из-под земли бы достал, чтобы привлечь к ответственности.
– Вы грустный, – сонно произносит Алеша. – А ваша жена не поругает, что вы чужого ребенка привели? Вы из-за этого…
– Нет, Алеша, не поругает. – Хмыкаю в ответ.
– А у вас есть дети? – дожевывая бургер, протягивает он.
– Нет.
«И не будет, – добавляю мысленно. – Паротит или, попросту говоря «свинка» он такой… Не щадит даже лучших представителей мужского пола. И жена моя уже их и не ждет… Детей».
– Понятно, а как ее зовут? Ну… вашу жену. – Ну и болтун растет!
– Маша. Мария Сергеевна. Только ее нет дома, она в гости к родителям уехала. Будем с тобой одни куковать.
Паркуюсь на стоянке возле дома и помогаю выбраться Алеше. Он что-то лопочет, пока мы бредем к подъезду, а я не сразу замечаю свет, струящийся из окон кухни…
Вставляю ключи в замочную скважину, обнаруживая дверь незапертой. Толкаю ее осторожно, прикрывая мальчика собой… Мало ли каких к нам гостей принесло – Константин Духин к своим тридцати двум годам много людей пересажал…
– Маша? – удивленно вскидываю бровь, завидев жену на пороге. – Ты же хотела вернуться в субботу?
– А вернулась сейчас. Нечего мужа надолго одного оставлять, а не то… – она замечает Алешу. Удивленно распахивает глаза, издает стон изумления. – А не то он… заведет себе детей. Костя, ты мне можешь это объяснить? – ее палец прочерчивает в воздухе дугу, а взгляд намертво прирастает к Алеше...
7. Глава 6.
Костя.
Не знаю этого Константина Духина – благородного и понимающего человека, в кого я превратился за сутки. Зажатая в пальцах сигарета медленно тлеет, а вместе с ней и время моего ожидания… Я мог бы начистить этому «мужу» морду и потребовать объяснений прямо в палате. Не церемониться с Весной, а вцепиться в худенькие плечи и трясти, пока она не скажет правду. Но я отступил… Мало того – позволил Весне сохранить видимость контроля над ситуацией. Перед глазами против воли всплывает ее бледное лицо, синие озера глаз, гладкие щеки в обрамлении пышных кудрявых волос. Надо было ей еще резинку для волос в «Ленте» купить… Черт, и почему я об этом думаю? Вновь погрязаю в ней как в омуте? Пачкаю себя мыслями о предательнице? Пропащей, неверной… Матери моего сына, о котором она скрыла.