Новиков оделся и потащился в опорный
пункт. Хотя для начала надо бы зайти к дому священника. Там и забор
поправить нужно, и замок на церковь повесить.
Антон, разумеется, Новикова опередил.
Забор уже стоял на своём месте, дверь церкви была закрыта на замок,
а не держалась на подпорке из лопаты. Земля под кустом, который
слегка опалило ночным пожаром, чернела, как и вчера, и не
привлекала лишнего внимания.
Из дома отца Павла доносились голоса.
Новиков поднялся на крыльцо и постучал. Ему открыла Ядвига
Мстиславовна, свежая, румяная, но чем-то недовольная.
– Заходи, – просто сказала Ядвига
Мстиславовна, пропуская Новикова в сени. – Разувайся. Вон, тапки
возьми.
Пока Новиков переобувался в тапки,
сделанные из старых башмаков, глянул на бабулю и спросил:
– Ядвига Мстиславовна, а вы не
знаете, кто насыпал чернозёма под кустом, где тот упырь дал
дуба?
– Почему не знаю. Я насыпала. А
что?
– Так, интересно. А чьи пустые
бутылки в подполе? – Новиков переобулся и поднялся на ноги.
– Бутылки? – усмехнулась бабуля. –
Поди, отца Леонида. Пока у нас своего-то батюшки не было, к нам
присылали отца Леонида из Растяпинска. Он маленько прикладывается.
– Ядвига Мстиславовна щёлкнула себя по шее. – Про Вражью гору
слыхал?
– Нет, – покачал головой Новиков,
жалея, что завёл этот разговор. Судя по названию, ничего хорошего
об этой горе ему не расскажут.
– Когда сюда принесли христианство,
местные упёрлись и вызвали из того мира настоящее зло. Но потом его
всё же смогли загнать под эту самую гору, потому так и называется.
А на самом верху поставили церковь, чтобы оно обратно не вылезло.
Вот отец Леонид там и служит. Смекаешь? – Ядвига Мстиславовна
прищурила один глаз.
– Повезло так повезло, – пробормотал
Новиков, сочувствуя незнакомому отцу Леониду. Ясно же, что бы там
ни было заточено под горой, попыток выбраться оно не оставляет. Но
есть вопросы и поважнее. – А вы как тут?
– А наш отец Павел, видишь ли, не
захотел у Фомы оставаться. – Ядвига Мстиславовна даже скорчила
гримасу. – Пошли.
Новиков вслед за бабулей прошёл в
дом, уже чисто прибранный. И пахнущий можжевельником. Понятно, отец
Павел и Ядвига Мстиславовна опять не сошлись во мнениях о защите от
нечисти.
– Доброе утро, – поздоровался Новиков
со священником, сидевшим за круглым столом, накрытым белой
кружевной скатертью. В центре стола стояла хрустальная ваза с
нарциссами и тюльпанами.