Наталья Львовна сидела в своём
кабинете и перебирала какие-то бумаги.
– А, это вы. – Она сняла очки, когда
вошёл Новиков. – Чем могу помочь?
Новиков ещё и слова не сказал, а
улыбка уже сползла с лица директорши музея.
– Опять? – яростно прошипела Наталья
Львовна. – Я же уже всё сказала!
– Что именно? О чём? – сыграл
наивность Новиков, рассматривая акварельные картины на стенах
кабинета. Там изображались какие-то дореволюционные дома, видимо,
местные. – Красиво. Ваши работы?
– Да, я педагог изобразительного
искусства. Так что вам нужно? – Наталья Львовна сгибала и разгибала
дужки очков.
– Мне нужно знать, как именно вы
смогли одолеть упыря. – Новиков сел на стул для посетителей и
посмотрел прямо в глаза директорше.
Она отвела взгляд. Пожевала губами.
По лицу пробежала гримаса.
– Если я скажу, – понизив голос,
проговорил Наталья Львовна. – Вы оставите нас в покое?
Новиков кивнул. Потом обернулся на
дверь, но её спиной держал Гаврил.
– Ну, слушайте, – зашептала Наталья
Львовна. – Никто не знал, как они проникают в дома. Та бабка,
Ядвига, сказала, что без разрешения они не могут войти. Но я никого
не впускала, и муж тоже. Остаётся один вариант.
Наталья Львовна посмотрела за спину
Новикова, где стоял её сын. Новиков обернулся, но парень только
пожал плечами.
– И никто их не видал, – снова
зашипела директорша. – Я вошла в спальню, а там это пугало. Над
постелью стоит. Я его сразу узнала. Это был мой двоюродный дед, тот
ещё подонок. Извращенец. Я как вспомнила, что он… Я что-то
схватила, кажется, ножницы… Дальше не помню.
Последнюю фразу она произнесла чётко
и сухо. Новиков обернулся.
– Гаврил, пожалуйста, выйди на пару
минут.
– Это ещё зачем? – задиристо спросил
парень.
– Иди-иди, – махнула ему рукой мать.
– Всё нормально, потом поговорим.
Гаврил фыркнул и вышел в коридор, а
Наталья Львовна заговорила ещё тише:
– Я тогда как будто с нарезки
слетела. Такая ярость. – Она покачала головой, глядя в сторону. –
Но сын уж слишком тяжело мне достался, чтобы какое-то чудовище его
у меня забрало. Я на этого упыря кинулась и в шею ему ножницы
всадила. Или в бок, не помню.
– Дальше? – подбодрил Новиков.
– А дальше, – Наталья Львовна снова
смотрела на свои очки, – пришёл муж. А вся детская в кровище. И это
на полу лежит. Как будто мешок лопнул и всю комнату кровью окатил.
Муж говорит: всё, приехали. Это убийство. Даже если это монстр и
самооборона. Всё равно срок дадут. Я – в слёзы. Он меня поутешал, а
потом мы эту тварь в овраге за домом закопали. Хорошо, что ночь
была, никто не видел. Я потом там яблоню посадила. А муж сказал,
чтобы никому ни слова, а то тело найдут и будут расследовать
убийство.