Мара, мой ангел хранитель, который уничтожает врагов ничуть не
хуже самых сильных джедаев-защитников. Мой свет во тьме, валькирия,
обрушивающаяся на врагов словно кара Божья. Я помню ее первый бой.
Она словно летала со своими желтыми клинками, рубя сектантов
направо и налево. В тот день она применила одну технику, которая
успокаивала паникующих солдат, когда атака захлебнулась. Этим она
спасла многие жизни.
А затем наступил отходняк. Она дрожала, ее голова кружилась, а
сердце билось быстрее поршней самой быстрой гоночной машины из моей
прошлой жизни. Ее отходняк усугублялся тем, что она эмпат и волей
не волей, несмотря на предварительную самоблокировку дара,
чувствовала страдания убиваемых ею разумных. Позже она, конечно,
научилась лучше «отключать» свой дар, но пообещала мне, что будет
браться за клинок лишь в исключительных случаях. А ведь кроме них
есть еще сотни и тысячи солдат и космолетчиков, что все это время
верой и правдой несли службу. И сегодня, наши поиски закончатся.
Поэтому я умоляю тебя Оби: «Держись».
От мыслей меня отвлек сигнал о том, что корабли готовы уйти в
гипер. 10 минут. Всего десять минут и мы будем у цели. Осмотрев
мостик, я кивнул капитану, и корабли ушли в гипер.
***
POV Оби-Вана Кеноби
— Нет. Мой ответ, нет.
Снова этот вопрос. Снова и снова один и тот же вопрос. И снова и
снова один и тот же ответ. И после каждого ответа следует пытка. Я
уже не чувствую ударов плетью по спине. Не чувствую, как жгут мои
ноги раскаленным железом. Не чувствую ударов по лицу. Но чувствую
Ее. Чувствую боль и мучения Комари. И это пытка гораздо хуже, чем
все что было уготовано для меня. Они сделали из меня отбивную, но
ее мучают медленно, ведь я гораздо сильнее. Они поняли это давно.
Бедная Комари. Держись. Только держись.
«Союзник мой — Сила. Могучий союзник это». 1000 раз прав был
мастер Йода, когда говорил нам это. Сила не дала мне умереть от
болевого шока, а светлые воспоминания не дали мне пасть во тьму.
«Прими ее, прими тьму. Спаси Комари. Убей всех. Освободи себя».
Этот шепот сопровождал меня постоянно последние часы. Или дни? И я
знал, чем ответить.
Я вспоминал тот первый день, когда мой мастер помог мне победить
Брука. Я вспоминал наши посиделки за чаем и болтовню о политике.
Как учитель заботился обо мне словно о сыне, наплевав на все
предупреждения об опасности привязанностей. Я вспоминал Мару,
которую однажды при свидетелях чуть не назвал мамой. Помнил каждую
секунду нашего разговора с учителем на Тройкене и помнил друзей,
что ждут меня в храме. Меня уже никто не спасет. Но и тьма меня не
получит. «Смерти нет — есть только Сила». Покой, впервые я ощущаю
покой. Или это признание неизбежности? Кто ж его знает. Но все уже
кончено. Мне осталось лишь слиться с Силой.