— Нет, Квай-Гон, как ты не понимаешь! Комари...
— Она же тоже бежит, вы сами сказали, что она убегает из
цитадели?
И это была правда. Комари не стояла на месте. Она все больше и
больше отдалялась вглубь подземного комплекса, прорубленного в
толще скальной породы. Он хотел идти за ней, найти ее, помочь,
вытащить из лап темной стороны в которую она все больше и больше
погружалась. Но понимал, что не успеет. И он побежал. Бежал к
выходу, надеясь, что Комари успеет покинуть цитадель. Чем дальше
они поднимались, тем слабее становилась связь, но несмотря на это,
Дуку продолжал ее чувствовать.
Вот и выход. Снаружи, за обрывом он увидел уже покинувших
подземелья Марка и Мару. На его руках был забинтованный Кеноби.
«Хоть его удалось спасти»- подумал Дуку.
Как только они перешли мост и подошли к укрытиям, с небес
послышалось жужжание летящих на крепость сгустков горящей плазмы.
Уже через секунду первые заряды попали в цитадель. Дуку смотрел на
разрушающийся комплекс и чувствовал Смерть. Смерть сотен разумных,
что остались там, внутри. И он не чувствовал Комари. Как только
обрушилась одна из башен, связь прервалась и больше не
восстанавливалась. Дуку почувствовал, как у него ноет сердце. «Так
разрываются Узы Силы». — С горечью осознал он.
«Комари погибла, я не успел!». Тоска и скорбь захватили сердце
мастера Дуку. Он опустился на колени и со стеклянными глазами
смотрел на горящую сверхновой цитадель. Если бы он остался! Если бы
нашел и вывел ее! Он не сделал! Он виноват!
Других тоже не оставил равнодушным вид сгорающего в плазме
комплекса. Но они смотрели на пожар не с грустью, а с ненавистью.
Там погибали сотни разумных, что годами были рабами и ждали
освобождения. И вот они все мертвы.
***—Хочешь сказать, мой дорогой раб, что
вся система Богден под моей властью?
Комари стояла на мостике корабля и любовалась затухающим уже
пожаром того, что раньше было штаб-квартирой Бандо Гора. Она только
что порвала Узы Силы с учителем и теперь чувствовала себя
свободной. Большая часть жрецов была перебита, но нескольких, тех,
кто больше всего умолял ее о пощаде, она сделала своими рабами. Она
хоть и удивилась, что они сразу же признали в ней госпожу, но
быстро свыклась с этой мыслью, считая ее само собой
разумеющейся.
— Да, госпожа! Богден у ваших ног!