— Еще я хотел узнать твое мнение по поводу этих событий.
Все-таки ты один из лучших наших консулов. — Сказал Мейс, а я
понял, что причин он так мне и не назовет. Или назовет, но
позже.
— Что же если это все, то я пожалуй пойду и отчитаю одного
рыцаря-джедая, что решил проигнорировать меня. — Сказал я и, слегка
поклонившись магистрам, вышел из кабинета.
***
Мейс Винду посмотрел на закрывающуюся дверь, после чего оглядел
всех присутствующих.
— Ты был прав, Мейс. Реакция соответствующая. — Сказал Мика,
одобрительно хмыкнув.
— Мастер Гирани умел подбирать кадры. Он несомненно подходит. Я
и забыл, что Йинчорри обладают такими особенностями. А он знал,
хоть и вовсе не обязан. — Сказал магистр Ранцизис и пополз к полке
с датападами.
— Как бы я ни относился к Гирани, но парень и впрямь не промах.
Авось, что-нибудь и выйдет. — Сказал Пиелл, после чего снова
погрузился в чтение очередного отчета.
Пло Кун лишь пожал плечами и направился к выходу. Операция по
вторжению на Йинчорр не входила в его епархию, а вот восстановление
Дантуинского Анклава Джедаев очень даже. Мейс же уже напряженно
обсуждал с магистром Ранцизисом какие соединения будут включены в
ударную группу.
***
Рыцарь-джедай Оби-Ван Кеноби был огорчен. По связи с учителем он
почувствовал, что тот чем-то им недоволен. И Оби-Ван даже знал,
чем. Он давно уже считал этого человека своим отцом и, в то же
время, непререкаемым авторитетом. Давно привык говорить ему о всех
своих планах и идеях. Мастер Турин либо одобрял их, либо указывал
на слабые места, никогда не давя на Оби по поводу решений. Он
всегда говорил, что каждый разумный отвечает за себя сам и никто не
может решать за него, его проблемы. Подсказать и дать совет —
сколько угодно. Но не делать выбор вместо него. И вот Оби, сделав
выбор, не сказал о нем учителю. И хоть формально он больше не
подчинялся ему, но не мог, да и не хотел делать, как делают
остальные падаваны после становления рыцарями. Они забывали своих
наставников. Да, у некоторых сохранялись отношения, и еще реже
дружба, но большинство более не считало себя учениками, а иногда и
вовсе относилось с презрением к своим наставникам. Такие, конечно,
в Ордене не задерживались, но в семье не без урода. Оби-Ван же так
не мог. На подсознательном уровне он знал, что всю жизнь будет
прислушиваться к своему мастеру, даже если самому Оби-Вану
исполнится сто лет, он все равно будет спрашивать у учителя совет.
Его размышления прервал стук в дверь его квартирки.